— Как поживает Антоний? — спросил Марк. — Все тот же старый тиран?
— Ничуть не смягчился, — ответил Септимий, гордившийся репутацией отца как одного из самых суровых центурионов, командовавших манипулой Девятого легиона. — Марк, — продолжал Септимий, поворачиваясь к Аттику, — это капитан «Аквилы» Аттик Милон Переннис.
Центурион хотел было протянуть руку, но сдержался; взгляд его вдруг стал враждебным.
— Грек? Всемогущие боги, Септимий! — воскликнул он, поворачиваясь к центуриону морской пехоты. — Я проклинал тот день, когда ты согласился на повышение, а теперь еще оказывается, что ты служишь с людьми, с которыми мы с твоим отцом сражались у Беневентума.
Аттик шагнул вперед, разозлившись на незаслуженное оскорбление, но Септимий преградил ему путь и остановил потянувшуюся к мечу руку.
— Аттик сражался за Республику столько же, сколько я и половина людей в этой комнате. Его верность не подлежит сомнению.
Марк хотел возразить, однако сдержался, вспомнив о давней дружбе с Септимием и об отце Септимия Антонии, который был его учителем. Он снова протянул руку — медленно, с бесстрастным выражением лица.
Аттик не пошевелился, взгляд его оставался враждебным.
— Друг Септимия — друг Девятого легиона, — произнес Марк.
Аттику эти слова показались неискренними, но он пожал протянутую руку центуриона.
— Капитан, говоришь? — окинул его Марк испытующим взглядом. — Что привело тебя и этого сироту из Девятого в наш лагерь?
— Плохие новости, Марк, — произнес Септимий серьезным тоном.
Марк кивком головы указал на стол, вокруг которого собрались младшие офицеры, и все трое сели. Другие центурионы умолкли и посмотрели на них; многие наклонились вперед, чтобы не пропустить новости, от которых так изменилось лицо Септимия.
— Продолжай… — повернулся Марк к Септимию.
— Карфагеняне, — начал тот. — Целый флот, Марк. У северного побережья. Через несколько недель будет полная блокада.
— Милосердный Юпитер… — выдохнул Марк.
Центурион прекрасно понимал важность снабжения — как и все его товарищи. Успех и боевая готовность манипулы в значительной степени зависели от бесперебойного снабжения. Блокада означала отсутствие новых доспехов, оружия, а также еще тысячи простых, но необходимых вещей, без которых невозможно существование боеспособной армии.
— Что мы будем делать? — наконец спросил Марк.
Остальные офицеры молчали, ожидая, пока выскажется самый опытный из них.
— Мы следуем в Рим… — ответил Септимий. — Сопровождаем старшего консула для доклада сенату.
