- Спасибо тебе, Ник, - с искренней благодарностью проговорила она, подходя к автомобилю. - Возможно, когда-нибудь я смогу отплатить тебе за твою доброту.
- Ты ничего не должна мне, Кина, - натянуто отозвался Николас. - Садись в машину.
«Он самый загадочный человек на свете, - в который раз подумала Кина. - Просчитать его реакцию просто невозможно».
Следующая неделя слилась в сплошную череду ночей и дней, различавшихся лишь тем, было за окном светло или темно. С головой уйдя в работу, Кина почти ничего не ела, кроме фруктов и пирожков, и пила кофе целыми кофейниками. Час за часом она упорно старалась восстановить по памяти все расчеты. Диван и кофейный столик были завалены грудами бумаг.
Никто ее не беспокоил: все знали, что лучше всего ей работается в одиночестве. Только Николас время от времени нарушал ее уединение, принося с собой разнообразные китайские лакомства, которые она очень любила, и тем разжигая ее угасший аппетит. Однажды он заявился к ней в семь часов утра с целым завтраком, который приготовил его личный повар, разбудил ее, прикорнувшую прямо на ковре, и накормил с ложки. Он ухитрился также очаровать ее консьержку и выпросить у нее запасной ключ. Кина была не в силах даже возмутиться такому напору, настолько ее потрясла забота Николаса.
- Я не младенец, - только и успела пробормотать она, когда Николас засовывал ей в рот очередную ягоду клубники.
Николас только улыбнулся, глядя на ее раскрасневшееся лицо, сонные глаза и взъерошенные волосы.
- Разумеется, - согласился он. - Но по-моему, ты заслуживаешь, чтобы тебя немного побаловали. Ешь.
Кина открыла рот - и вслед за клубникой в нем оказался слоеный пирожок, еще теплый. - Вкусно? - поинтересовался Николас.
Кина улыбнулась и кивнула.
- Ты так добр ко мне, Николас
- У меня есть на то тайные причины, - заверил он, вручая ей чашку кофе со сливками. - В одну из ближайших ночей я намереваюсь тебя соблазнить, а до тех пор тебя надо хорошо кормить, чтобы ты была в хорошей форме.
- Как же ты собираешься меня соблазнить, если теперь я знаю об этом заранее? - спросила Кина.
Глаза его скользнули по халату из оливково-зеленого шелка, подвязанному поясом на стройной талии, из-под которого чуть виднелась ночная рубашка с глубоким вырезом.
- Думаю, что дождусь, пока ты задремлешь, и уложу тебя на коврик.
- Я уже и так на коврике, - с улыбкой заметила Кина, перекатываясь на спину и ставя кофейную чашку на низкий столик. - Но сейчас я слишком объелась и не в лучшей форме.
