Его Величество получил донесение сразу после второго завтрака. Семь тысяч пятьсот сорок третий, подумал он с легкой досадой. Процент отсева не слишком большой, но ожидалось, что он будет еще меньше. Что же. Тем более оправдан этот блистательный фарс. Один добряк страшнее эскадры вражеских крейсеров.
Всю молодежь высших каст мы проведем через это сито, думал Его Величество, медленно идя по упругому силовому ковру, парящему высоко над замершим ледяным вихрем. Огромные звездчатые радуги пульсировали и медленно вращались по сторонам, давая отдых усталым глазам и усталой душе. Мы очистимся, думал Его Величество, мы очистимся, наконец. Все мальчуганы рвутся в разведчики, все они пройдут через эту, самую тяжелую, школу верности, которую ничто не способно заменить.
А когда окончится этот спектакль, этот тончайший тест, Зарриан воистину станет единым, готовым к новой Волне Экспансии. Разом мы захватим планетки, служившие декорациями для этого испытания, и тогда… Перед мысленным взором Его Величества предстала карта Галактики. Туда, в третьем рукаве и далее, развивая успех к Магеллановым Облакам, нанесем мы всесокрушающий удар.
* * *
…Два оператора на следящем спутнике, скорчившиеся в тесной рубке, смотрели друг другу в глаза, боясь дышать. На пульте сработал индикатор.
Его Светлость подтвердил получение их сигнала.
— Пятнадцать лет! — хрипло выдохнул один из операторов. — Пятнадцать лет Фронт ждал этого момента!.. Пресветлый Бог Звезд! — он захлебнулся от возбуждения и восторга. — Сколько наших погибло, чтобы мы тут смогли наконец оставить память одному из нас…
— Он не из нас, — хмуро сказал второй. — Он из Покоряющих. Я их и в глаза-то никогда не видел. Плохо я верю все-таки, чтобы такой мог дело сделать как следует. Они же так: сегодня одно, а завтра другое, все им забава…
— Ты-то почем знаешь, коли не видел их в глаза?
— Конечно, — буркнул второй, угрюмо помотав головой, — кроме них, на планеты и не пускают никого…
— Пора, — сказал первый. — Сколько надо, выждали. Датчик мы обманули, но до регистрограмм не добраться. В ближайшие дни будет инспекция, а на лентах все видно, что парень остался во всеоружии. Так что давай прощаться. Все будет выглядеть, как случайная авария реактора, никто не докопается. И вскоре эта планета… забыл, как ее… станет контрсилой, равной Зарриану. И поможет повалить проклятую тиранию. И тогда…
— Да что ж ты, товарищ, — пробормотал второй. — Или я не знаю, на что шел? Не мы первые погибнем ради великого дела… и не мы последние, наверно. Мне обидно только, что этот белоручка, аристократишка этот — не из наших.
