— Да.
— Ляг в постель, положи трубку рядом, чтобы слышать голос.
— Я так и сделал, все, как ты сказала.
— Сложи руки у себя на груди.
— Сложил… Я не умру?
— Слушай, болван, если хочешь, чтобы я помогла. Ты в мешаешь своими вопросами.
— Извини, больше не буду.
— Вот и хорошо. Мысли покидают твою голову… Они сбив вые, путаные, они рвут твой мозг на части… Им нечего делать. Ты освобождаешься от всего. Голова твоя чиста. Ты не чувствуешь своего тела. Тебя охватывает радость. Тебе легко и боль ничего тебя не тревожит, долго не будет тревожить. У тебя хорошо в жизни, ты нашел то, что хотел, тебе надо просто успокоиться и созерцать жизнь такой, как она есть… Если не хочешь, ты можешь стать совсем другим. У тебя для этого есть, а пока ты спокоен, очень спокоен…
Это был уже не ее голос, а какая-то светлая, чистая мелодия, будто кто-то играл на флейте среди высоких гор, не острыми срезами скал парили птицы и плыли облака. Мне бы легко и хорошо. Внезапно в этот покой, длившийся целую щемящую вечность, ворвались голоса. Откуда они, их не может не должно быть, я один на этом возвышении, и никто не сюда подняться…
— Распутин, проснись, проснись, — кто-то трясет меня плечо.
Я медленно открываю глаза. В комнате Автандил, Кречет, Масловский и Валера.
— Вы все сошли с ума, Джалила еле усыпила меня после этих идиотских ночных кошмаров. Пошли все вон. Я еще буду спать…
— Какая. Джалила? — удивляется Автандил.
— Вот она, была здесь, — я протягиваю ему телефонную трубку. Из нее рвутся наружу короткие гудки.
— Распутин, плохи дела. Звонила твоя жена. Беда… Я вскакиваю на кровати.
— Какая еще беда? Что случилось?
— Ты сперва успокойся и все выслушай внимательно.
— Почему она не позвонила мне, что она сказала?
— У тебя все время было занято. Она еле нашла меня через администратора. Мысленко подал заявление в прокуратуру.
— Ну и ради бога, плевал я на него. Дерьмо!
— Представь, что он там написал… Зарытые миллионы, бриллианты. А кроме того — оружие на квартире, наркотики. У тебя был обыск. Наташа говорила сквозь слезы… Они показали ордер на обыск и ещё одну бумажку — возбуждено уголовное дело по статье 210 прим.
— У меня обыск?! — сказал я, словно не слыша Автандила.
— Кому это взбрело в голову, да я с ними такое сделаю!..
— Успокойся, все гораздо сложнее. Я звонил в Москву. Обыски были у меня и Николаева. Ничего не нашли, да и не могли найти. Но факт остается фактом. Представь себе, какие слухи поползут по Москве.
