Звонок в дверь раздавался как выстрел на старте. С этой минуты секундомер пущен - нам выделялось сорок пять минут на все про все. Потому первый секс начинался уже на пороге... Его жадные руки скользили вниз под платье, а там ничего не было, и это его подзадоривало, и брюки слетали с него быстрой птицей. Он был готов к сексу всегда. Я тоже. Стрессовая ситуация "обеда" нас только распаляла. Вперед!
Потом он шел в ванную, умывался, а я его ждала за столом. Как же он любил поесть - смачно, жадно, вкусно, со смыслом. И всегда высоко оценивал мои кулинарные способности. Из ничего я могла сделать весьма вкусное. Я любила кормить своих возлюбленных, но так, как он, не ел никто. Мне казалось, что он не наестся никогда, и я готовила много и вкусно. В заключение, сытый и довольный, он произносил один и тот же монолог:
- Ну скажи, на каком конвейере делают таких женщин? Готовить умеешь, любить умеешь, говорить умеешь, умная, эмоциональная, сексуальная. Не женщина - чудо!
Выйдя из-за стола, теперь уже он прихватывал меня где-нибудь на кухне или кидал на стол в комнате. И все начиналось с новой силой. Оторвавшись друг от друга, мы еле дышали. Пытались прощаться, так как время поджимало. Он спешно одевался, я не мешала ему. А когда он был совсем одет, я снова как бы невзначай принимала одну из его любимых поз. Быстрый взгляд в мою сторону:
- Ну нельзя же так! Понимаешь, я опаздываю! У меня обед всего час. Провокатор несчастный, меня с работы выгонят!
Но сделать с собой уже ничего не мог или не хотел. Опять раздевался, опять мы бросались друг к другу, и лишь после этого третьего захода он уходил, вернее сказать, убегал.
- Мой друг, теперь вы понимаете, почему я пела после таких свиданий, почему вся моя женская сущность ликовала. В теле была необыкновенная легкость. Мне было весело жить, учиться, работать, преодолевать вечные семейные материальные трудности и ждать его снова.
Когда он выезжал куда-нибудь со своим ансамблем петь, я приезжала, чтобы его послушать. Голос просто до мурашек по телу - и сам он у микрофона даже внешне напоминал Тома Джонса. А я очень красиво танцевала, он любовался мной, я гордилась им.
Иногда уезжали летом за город, в лес, чтобы и там предаваться любимому сексу. Ромашково запомнилось как маленькое ЧП.
Лес как лес, только комаров очень много, искусали нас прилично. Особенно досталось ему. И после этого целую неделю не было предложений встретиться, я уже начала волноваться и что-то придумывать. Позвонила и спросила, в чем дело.
