Зоя сидела с нахмуренным лицом.
– Скажите, – спросил я, – ваш отец курил?
– Курил. А что?
– Да так...
Значит, кисет мог быть его.
– Есть какие-то неясности? – спросил Валерий Петрович.
– Видите ли, – ответил я, – один наш солдат разгромил немецкий штаб. И мы не знаем, кто это сделал: ваш отец или кто-нибудь другой.
Валерий Петрович развел руками, улыбнулся:
– Он был тихий, скромный человек. Штаб разгромить – значит, очень уж рассердили его немцы... Он был добрый, любил детей. Покойная моя мама рассказывала: когда отец уходил на войну, он взял на память о нас, о сыновьях – у меня еще есть старший брат, – так вот отец взял на память нашу игрушку.
Я чуть не встал даже, но удержался.
– Какую игрушку?
– Что-то из детского лото. Знаете, есть такое детское лото: большая карта с картинками и маленькие картонки. На них обычно изображаются звери, птицы. Вот одну такую он взял.
– Вы не помните, какую именно?
– Не помню и не могу помнить: мне тогда было двенадцать лет.
Все или почти все было для меня ясно.
Я посмотрел на часы, встал:
– Извините, мне пора.
– Оставайтесь у нас обедать, – предложил Валерий Петрович.
– Спасибо, надо ехать, в семь часов поезд.
– Ну что ж, – Валерий Петрович протянул мне руку, – рад был с вами познакомиться.
Потом он спохватился и, смущаясь, спросил:
– Может быть, нужны деньги на памятник?
– Нет, все уже сделано. До свидания.
Я повернулся к Зое, кивнул и ей:
– До свидания!
Она встала:
– Я вас провожу.
Облокотившись о перила, мы стояли с ней на деревянном пешеходном мосту, перекинутом через железнодорожные пути, и смотрели на движущиеся под нами поезда.
– У папы масса работы, – сказала Зоя, – он такой затурканный. Потом, мама – для нее дедушка чужой человек.
Что я мог ей ответить?
– Вы думаете, что неизвестный солдат – мой дед?
– Надо еще кое-что выяснить.
– Я могу чем-нибудь помочь?
– Нет, ничем.
– Когда все выяснится, вы нам напишете?
– Напишу.
Я посмотрел на большие перронные часы – сейчас подойдет поезд. Я попрощался с Зоей и побежал вниз по лестнице. На перроне я оглянулся. Зоя стояла на мосту и смотрела на меня.
