Не чувствуя ног, не замечая мокрых колючих кустов, летел Врунчик к своим друзьям.
Ветер разогнал остатки туч и затих. Наверно, уснул где-нибудь в старом малиннике. Весь сад теперь был залит спокойным лунным светом. Дремали уставшие деревья, недвижимо лежали на тропинках большие, похожие на диковинных добрых зверей, тени. Словно бусинки, сверкали на кустах и траве капельки серебристой росы.
— Скорей, скорей! — шептал Врунчик. — Ночь уже кончается... Ах, как еще далеко!
Но вот, наконец, и знакомая клумба, вот и заросли чайного дерева, лужайка. Еще немного и... Впереди послышался шорох и писк:
— Это он! —Врунчик почувствовал, как чьи-то острые зубы впились ему в ногу. В ту же секунду целая орава мышей облепила его. Это были те самые мыши, которых он распугал в начале своего путешествия. Когтями и зубами рвали они его тряпочное тело, набухшие от сырости ноги, великолепный длинный хвост.
Обороняться было бесполезно. Только об одном думал Врунчик: как спасти, не расплескать малиновую воду. Пусть мыши выместят всю свою злобу и уйдут. Но тут он почувствовал, что худеет: мыши разорвали бок, опилки струйкой текли в сырую траву.
Все было кончено...
Собачья будка, где жил Нарзан, стояла недалеко от калитки. Была она большая, теплая, с железной крышей, как у настоящего дома. Нарзан гордился своим жилищем и терпеть не мог, когда кто-либо чужой приближался к его владениям.
Днем он спал, а ночью бодрствовал. Ему казалось, он охраняет сад, хотя на самом деле по ночам никто сюда не ходил.
В эту ночь Нарзан, как обычно, лежал, слушая шорохи, звуки. Было в них что-то подозрительное. Он побрел вдоль натянутой проволоки, позвякивая цепью, и увидел смешного, лопоухого зайца.
Зайчишка стоял подбоченясь.
— Эт-то что за чучело ? — удивился Нарзан.
— Но-но, повежливей! — отрезал Клёпа (это, конечно, был он). — Надо еще посмотреть, кто из нас больше похож на чучело. Если бы у меня сзади было такое же помело вместо хвоста, я бы постыдился выходить на улицу.
Никто и никогда еще не разговаривал так с Нарзаном. Его боялись. И вдруг какой-то глупый заяц осмелился ему дерзить! То, что заяц глуп, сразу было видно по его ушам: одно торчит, а другое болтается.
Нарзан обнажил клыки, угрожающе рыкнул. Однако на Клёпу это не произвело ни малейшего впечатления.
— Ну, заурчал, забулькал, словно старая кастрюля, — презрительно сказал ,он и даже отвернулся.
Нарзан был окончательно сбит с толку. «Нет, тут что-то не так, — подумал он, — Ведь не может этот суслик не знать, что стоит мне шевельнуть лапой, и от него одни дурацкие уши останутся. Почему он меня не боится?»
