— Болит, Вадим?
— Ну, не так чтоб уж очень, однако отчасти еще болит… Мне вчера сосед, ты его знаешь — интендантский майор Скопцов, — ценный совет дал. «Когда я, — говорит, — от радикулита помирал, нашел лучшее средство: поясницу чернобуркой окутывал. Если по голому телу и брюками прижать — во! — говорит, — лучше средства нет. Правда, неприятность с чернобуркой у меня вышла, но это уже другой вопрос; Забыл ее, холеру хвостатую, в бане. Так жена мне чуть глаза не выцарапала».
Хабаров улыбнулся. Подумал: «А спина-то у него, должно быть, всерьез болит». Но ничего не сказал.
Заводская бригада закончила подготовку машины к полету. Старший доложил летчику, что все в порядке и можно лететь.
Экипаж уже собирался занять места, когда к Виктору Михайловичу подошел молоденький лупоглазый парнишка из заводских.
— Товарищ командир, а можно, чего я вас спрошу? — и замолчал, и уставился прямо в глаза летчика цепким, беспокойным взглядом.
— Ну-ну, давай спрашивай, только быстро.
— А не возьмете меня с собой прокатиться? Места у вас вон сколько! — И торопясь, подстегивая себя: — Четвертый месяц вкалываю, авиация, называется, а сам ну хоть разок бы слетал, даже обидно, и если кто спросит, то и сказать совестно…
— Ты кем вкалываешь?
— Электрик я.
— Фамилия как?
— Зайцев — мое фамилие.
— Не мое, а моя, и не фамилие, а фамилия. Понял, Зайцев? В следующий раз, Зайцев, когда испытания закончим и акт подпишем, тогда возьму. А сегодня не имею права. Не обижайся, Зайцев, — закон!
Экипаж занял свои места.
Бортовые часы тихо отщелкивали секунды.
— Инженер к запуску готов.
— Штурман к запуску готов.
— Радист к запуску готов.
И Хабаров сказал командному пункту:
— «Акробат», «Акробат», «Акробат», я — «Гайка», разрешите запуск. Плавно покачиваясь на широко расставленных мягких лапах шасси, корабль медленно пополз к взлетной. Хабаров опробовал тормоза и чуточку увеличил обороты двигателей… В диспетчерской зазвонил телефон:
— Говорит Севе, что там у Хабарова?
— Выруливает, Вадим Сергеевич, сейчас на взлетную выйдет, — сказал диспетчер.
— Я пока не буду класть трубку, — сказал Севе, — я подожду, а вы мне тогда скажите…
— Понял, Вадим Сергеевич, понял. Ждите, доложу…
И в кабинете начлета захрипел телефон — белый городской аппарат.
— Слушаю, Кравцов, — сказал Федор Павлович.
— Добрый день, Федор Павлович. — Кравцов узнал заместителя министра Плотникова.
— Здравия желаю, Михаил Николаевич.
— Интересуюсь насчет Хабарова.
— Выруливает, Михаил Николаевич, вот как раз сейчас на полосу вышел.
