Послом Советского Союза в Швеции была Александра Михайловна Коллонтай. На плечи этой хрупкой женщины легла задача заставить шведских капиталистов действовать в интересах Советского Союза, вынудить финнов прекратить сопротивление и запросить мира. Тут и пригодилась дальняя авиация. Что примечательно, до нас сразу было доведено предписание Голованова: «От массированного удара непосредственно по городу воздержаться». В результате мы бомбили заводы, а другие полки — верфь, порт и железнодорожные станции. Кое-кто потом, говорят, даже возмущался, что полки дальней авиации не разнесли финскую столицу, чтобы эта страна быстрее вышла из войны. Но Голованов был высокопорядочным человеком и не хотел лишних жертв среди мирного населения. Конечно, что-то из наших «соток» могло под влиянием воздушных потоков залететь и в окраинные городские кварталы, но разрушения там оказывались самыми минимальными.
После первого же нашего удара к A.M. Коллонтай для переговоров примчался представитель финского правительства Паасикиви. Экономический шантаж со стороны Швеции, магнаты которой не хотели потерять все свои заводы, сыграл свою роль. Да и в Финляндии начались митинги: люди чувствовали, что могут остаться без рабочих мест. Трезво оценив ситуацию, Александра Михайловна потребовала от Суоми полного прекращения войны и разрыва с фашистской Германией. Как только возникали какие-то заминки, Коллонтай передавала об этом в Кремль, и мы опять отправлялись бомбить. Чтобы изменить соотношение дипломатических сил, в Хельсинки наведывался даже немецкий министр иностранных дел Риббентроп. Это несколько затормозило разрешение проблемы. Однако войска Карельского фронта поднажали, в результате к началу сентября Финляндия полностью вышла из войны, и весь Карельский фронт стал не нужен. Войска, прежде задействованные на нем, можно было снять и отправить туда, где они были всего нужнее, в Прибалтику. Сегодня мне приятно знать, что и наш полк сыграл свою роль в разрешении финляндской проблемы.
Прошло всего дней десять после событий в Финляндии, а мы уже не вспоминали о них. Жили исключительно настоящим моментом, ведь в любую минуту могли услышать: «Сдать полетные карты, изучаем новый маршрут». Но тут пришлось, наоборот, вернуться к старому маршруту. Мы снова начали летать на Луастари, на Киркенес.
Перед нами поставили очень сложную задачу. В Киркенес пришел караван немецких транспортов и стал там на разгрузку, мы должны были им заняться. Как я не раз уже говорил, в том районе был очень длинный фиорд, в конце которого находились бухта и прекрасный порт. Поэтому в полете мне штурман предложил: «Командир, давай зайдем с Ледовитого океана. А то ведь если прямо двигаться на Киркенес, то нас встретят столько аэродромов противника. И на кой шут нам это надо?»
