В кабинет следователя вошел пожилой мужчина.
- Ваша фамилия?
- Лебедев.
- Имя, отчество?
- Евгений Евгеньевич.
- Вы работаете?
- Нет, на пенсии.
- Какой ваш домашний телефон?
- 30–85–55.
- Вы знаете Драпкиных?
- Нет. Среди моих знакомых нет Драпкиных.
- Эту записку писали вы?
Лебедев внимательно и с любопытством осмотрел клочок кальки и пожал плечами>1
- Нет, почерк не мой.
- А кто из ваших знакомых мог это написать?
- Не знаю, — ответил Евгений Евгеньевич после долгого раздумья.
Итак, и эта ниточка оборвалась.
Но ни одно преступление, а тем более такое тяжкое, как убийство, не должно остаться нераскрытым. Учитывая сложность дела, им занялась Прокуратура СССР.
Я тщательно ознакомился с материалами, вновь проверил основные узловые вопросы по каждой версии. В конечном счете в результате глубокого и всестороннего анализа исходных данных я пришел к выводу, что необходимо проверить еще одну версию: убийство Драпкиной совершил кто–то из близких ей лиц.
Сначала это казалось невероятным, так как все родственники и друзья покойной ее глубоко уважали и любили. Мою версию расценили как результат того, что следствие зашло в тупик. Однако факты все же свидетельствовали о том, что убийство Драпкиной могло быть делом рук кого–то из ее близких. Во–первых, не была нарушена целостность замков на входной двери. Следовательно, для того, чтобы ее открыть, никто не пытался взломать замки или применить еще какой–либо метод.
Более того, из объяснений родственников убитой стало известно, что дверь в ее квартиру открывалась особым способом, известным только членам семьи Драпкиной: одновременно при повороте ключей двух замков и специальной дверной ручки. Посторонний, даже имея ключи, не смог бы беспрепятственно проникнуть в квартиру.
Близкие родственники и друзья покойной на следствии показали, что Эльвира Семеновна была очень осторожным человеком. Если она находилась одна в квартире и раздавался звонок в дверь, она обычно несколько раз спрашивала, кто это, и, только удостоверившись, что перед ней знакомый или родственник, открывала.
- У нас существовал условный сигнал для входа в квартиру, — заявила невестка потерпевшей Т. А. Преображенская. — Когда кто–либо из наших внезапно возвращался, он давал длинный непрерывный звонок.
Таким образом, исключалось, что Драпкина могла открыть дверь незнакомому человеку и впустить его в квартиру. Если же исходить из того, что она все–таки открыла дверь незнакомому, то у нее завязалась бы борьба с убийцей, причем в прихожей, а не в комнате.
