На стук - громыхнуло ведро, треснула какая-то корчага и напуганный густой голос воззвал:
- Кто-о!..
Отодвинулся немного Кирилл Михеич - чтобы дверь отворять, не обеспокоить. Сказал неуверенно:
- Я, Кирилл Михеич.
- Кто-о?..
- Кирилл Михеич!.. Сосед!
Громыхнуло опять что-то. Звякнуло. Из синей и жесткой тьмы крикнули сразу несколько:
- Не знаем... кто там еще на ночь? Здесь раненые...
- Ранены-ые... - давнул в двери бас.
Собака тявкнула, будто скрипнуло колодцем... - Известкой понесло от постройки.
Дошел Кирилл Михеич до ворот, а там, прислонившись к столбу, - киргиз. Конь рядом. Чембырь прикреплен к поясу.
Киргиз обернулся и поздоровался:
- Аман-бы-сын?..
И немного пришепетывая, словно в размякших зубах, сказал по-русски:
- В пимокатной никого нет? Я видал - комиссар проехал.
Кирилл Михеич подошел и, дергая киргиза за пояс, проговорил вполголоса:
- Артюшка!.. Эта ищо что за дикорация?
- Не ори, - сказал Артюшка, быстро отцепляя чембырь: - коня надо на выстойку привязать. Нет, значит? Я пойду.
Он, подкидывая песок внутрь, косыми ногами, пошел. Кирилл Михеич обомленно тянул его за пояс к себе. Ремень был потный и склизкий как червь.
Вспомнил Шмуро в переулке и, стараясь, спокойно сказал:
- Обожди.
Артюшка выдернул ремень и, трепля потную челку лошади, одной к другой ноге сгребал песок.
- Я устал, Михеич. После скажешь.
- Урежут.
- Кто?
Кирилл Михеич подскочил к морде лошади. Так он глядел и говорил через морду. Лошадь толкала в плечо влажными и мягкими ноздрями.
- Седни восстанье было. Церковь отбивали, а потом, говорят, казаки идут. И будто ведешь их ты. Со всех станиц. Протоиерея арестовали.
- Знаю.
- Нельзя тебе, парень, показываться.
- Тоже знаю. У тебя овес есть? Я к старику пойду, бабе скажи - щей пусть принесет. Я есть хочу. А там, как хочешь.
Кирилл Михеич хлопнул себя по ляжкам и, быстро вращая кистью руки, закричал.
Лошадь дмыхнула ноздрей. Артюшка разнуздал ее и сунул под потник руку - "горячее ли мясо, можно ли снять седло"?
- Да что вы - утопить меня хотите? Сговорились вы, лешак вас истоми! Поп туды тянет, архитектор - туды... разорваться мне на тысячу кусков? Жизнь мне надоела, - идите вы все к чемеру!.. Только подряды попали, время самое лес плавить, Господи...
Крик его походил на жалобу.
Из палисадника, ленивый и желтый, как спелая дыня, выпал голос Фиозы Семеновны:
- Чего там ещо, Михеич?
- Видишь, - орешь, сказал Артюшка, идя под навес. - Скажи - сбрую привезли...
