— Ну — ну! Бедненьким и глупеньким решил прикинуться… Я не я и лошадь не моя! Вспомни еще, как макулатуру в пионерском отряде собирал и писал заметки в школьную стенгазету. Авось зачтется! Только со мной этот дешевый спектакль не пройдет. И не надейся! — резко переменил тон Мельников, и теперь в его голосе слышалась угроза.
— Твои махинации с квартирами нас интересуют постольку — поскольку — у нас не та контора. Могу, конечно, передать материал на тебя в милицию и лично похлопотать в прокуратуре, чтобы твой лагерь оказался усиленного режима и поближе к Полярному кругу. А могу и до суда определить в самую вонючую камеру городской тюрьмы с отпетыми уголовниками — рецидивистами. Чтобы они тебе мозги вправили…
− Чем, а главное, через какое место они тебе мозги прочистят, знаешь? — усиливал Мельников натиск на парализованного от страха свидетеля — подозреваемого. — Даже если отсидишь свой срок, всё равно человеком оттуда не выйдешь. Останешься опущенным «петухом» на всю оставшуюся жизнь. Мне ничего не стоит поломать твою никчемную жизнь… Ты понял, с кем имеешь дело, или сначала тебе надо мозги прочистить?
Давиденко смертельно побледнел и затравленно молчал.
Мельников продолжил «воспитательную беседу»: — Жена твоя, утешится с другим, дети от тебя отрекутся, и сдохнешь ты на какой — нибудь помойке как шелудивая, старая собака. Но это если ты не сдохнешь в лагере — там таких не любят. И не всегда за свои «услуги» ты будешь получать полпайки хлеба или кусочек сахару. Приготовься, что трахать тебя будет всякая лагерная шушера и по большей части — бесплатно. Ну? Так как? Хочешь испробовать все эти прелести на собственной заднице? Или уже поумнел?
На этом месте подполковник был вынужден остановиться: Давиденко от такой жуткой перспективы стало совсем плохо, он был на грани шока и как рыба хватал воздух открытым ртом. Опытный в таких делах Мельников напичкал его валидолом и влил в него фужер коньяка. Потом довольно долго возился с ним, пока владелец риэлтерской конторы не пришел в более — менее вменяемое состояние. Но выглядел Давиденко скверно.
Поняв, что сопротивление сломлено, Мельников снова поменял тактику: — Собственно говоря, нас интересуешь не ты, а человек по фамилии Свиридов. Да и некоторые другие — тоже. Ты с этим Свиридовым встречался, имел с ним разговор, поэтому и попал в поле нашего зрения…
— Честное слово, я ничего не знаю о нем, — слабо возразил Яша. — А до этого случая даже не подозревал о его существовании…
