В Осло мне и Джейку дали расчет, так же как остальным членам команды; мы с сожалением оглядывались на четкий силуэт барка, который стал нашим домом. Несмотря на все неудобства, которые нам пришлось вынести, мы пережили минуты побед и ликования, и вряд ли что-то могло сравниться с волнениями первого путешествия.
Меня возмущала мысль о том, что «Хедвиг» снова уйдет в плавание, а на моей койке в грязном носовом кубрике будет храпеть какой-то незнакомый норвежец: ведь заветные уголки, где ты жил полной жизнью, становятся частью тебя самого. Во всяком случае, мне так кажется. Но как бы ни были мы с Джейком исполнены решимости вернуться на корабль, как только барк покинет сухой док после ремонта, я чувствовал, что к тому времени нас будет занимать что-то другое, а «Хедвиг» отойдет прошлому, так же как мост над рекой в Лондоне, и матрос перестанет существовать во мне, так же как мальчик, который дрожал некогда, страшась смерти.
И как только высокий кран заслонил мачты барка, я бросил думать о нем и поглядывал в сторону Осло и синих холмов за ним. Мы попрощались с ребятами. Кто-то стремился к далекому дому, один-два человека собирались подыскать новый корабль. Непривычно было расставаться с ними после того, как мы так долго трудились бок о бок, ели и спали рядом с ними. Мой друг, норвежец, шутил и, улыбаясь, махал нам шапкой, а я думал о том, что никогда больше не увижу его.
Мы с Джейком бродили по Осло в поисках магазинов. Аллеи сменялись зданиями, выкрашенными в желтый цвет. Я нашел рабочие брюки из материи «дангери», пару парусиновых туфель и синюю кепку с козырьком, а Джек купил только зубную щетку и карту.
Мы наткнулись на недорогой ресторан, где знали толк в пиве, и расстелили на столе карту. Я ничего не мог на ней разобрать, мне только хотелось податься на север, к синим пятнам, которые, наверное, обозначали воду.
— Это фиорды, — пояснил Джейк, — мы встретим их по пути. Взгляни-ка сюда — это горы, а вот и самое их сердце. Сначала мы доберемся сюда, а потом двинемся к фиордам. Мы будем следовать вот этим маршрутом, — под ногтем его большого пальца оказалось что-то с названием Фагернес, — по диким местам, вдали от Осло.
Он говорил взволнованно, волосы падали на глаза. Сейчас Джейк выглядел моложе, чем когда-либо.
Кто-то за соседним столиком засмеялся, аппетитно пахло хорошо приготовленными блюдами. Скоро наступит вечер, зажгутся огни, соберется много народу; на улице безветрие и белое небо, хотя наступает ночь. «Как это здорово, — подумалось мне, — а ведь я мог уже умереть».
