— Данте! Я жестоко ошиблась, когда думала, что ты способен печься еще о ком-то или о чем-то, кроме своего высокомерия и ревности! Спасибо за обед. Кажется, я сыта по горло! Не надо отвозить меня домой, я возьму такси.
Данте по опыту знал, что его спокойный голос гипнотизирует партнеров, лишает их воли.
— Сядь! — ледяным тоном сказал он, глядя на Лейлу в упор, но она только упрямо сжала губы и направилась к выходу.
Ярость застлала глаза Данте. Точно прорываясь сквозь черный туман, он ринулся вдогонку.
— Не уходи, не уходи, Лейла! Нравится тебе или нет, но ребенок все равно мой. Я его не оставлю.
В следующую секунду Данте осознал, что изо всех сил колотит кулаками в запертую дверь.
— Выйди отсюда, — услышал он голос Лейлы. — Ты в дамской комнате.
— Черт! — взревел Данте.
Действительно, перед зеркалами стоят маленькие скамеечки, воздух насыщен запахом цветочного дезодоранта... Но будь он проклят, если это хоть что-нибудь для него значит!
В соседней кабинке спустили воду, и в помещение вошла крашеная блондинка в мелких кудряшках.
— Молодой человек, — обратилась она к Данте, — вы, вероятно, с блеском закончили школу хороших манер, умоляю, не демонстрируйте свои знания в дамской комнате!
Данте бросил на отважную овечку убийственный взгляд и дернул ручку кабинки, в которой пряталась Лейла. Открывшаяся картина была достойна кисти живописца: над сияющим унитазом в рвотном порыве склонилась прекрасная женщина, тело ее вздрагивало.
Данте поддержал ее за плечи, пока приступ не прошел.
— Пожалуйста, уйди, — попросила Лейла, переведя дух. — Не хочу, чтоб ты видел меня такой!
— Думаешь, ты первая токсикозная женщина в моей жизни? — Данте протягивал ей бумажный стакан с водой. — У меня пять сестер, все они, по крайней мере дважды, показывали такое же шоу. Прополощи рот.
— Вы тоже прополощите! — Отважная овечка, оказывается, еще не ушла и с любопытством наблюдала за семейной драмой. — У вас чрезвычайно грязный язык. Если вы сами сейчас же не уйдете, я позову охранника.
— О, не беспокойтесь, — сказал Данте, подталкивая Лейлу к выходу.
— Пожалуйста, отвези меня домой, — попросила она в машине, отвечая на вопросительный взгляд Данте.
— Ни за что, — он покачал головой. — Мы не закончили обед и наш разговор.
— Я не могу есть...
— Но пить-то ты можешь! — Данте развернул машину. — Я с университетских времен знаю поблизости одно местечко, где крутят потрясающие молочные коктейли.
— Леди — ванильный, а мне — шоколадный! — важно заказал Данте, когда они расположились в кабинке, примыкавшей к умывальной комнате.
