– Этот бокал – за тебя, – негромко сказал Петр, становясь за спиной Катерины и откровенно, долго целуя ее худое плечо. – За то, что ты так нежданно появилась на моей дороге… И за все удовольствия этого появления.
Катерина улыбнулась, пригубила вино, удовлетворенно проследила за тем, как Ахичевский выпивает свой бокал до дна, и подумала про себя, что полдела уже сделано. Словно в подтверждение этих мыслей, за окном глухо заворчали раскаты первого грома.
– Будет гроза, – произнес Ахичевский, подходя к окну. – Все небо в тучах… Тебе придется остаться до утра!
– В самом деле? – улыбнулась Катерина, поднимаясь ему навстречу.
Ахичевский взял девушку за плечи, притянул к себе. В следующую минуту они уже целовались, и платье цвета «закат в Палермо» ползло с плеч Катерины, а сама она, запрокинув голову, томно постанывала и мысленно прикидывала, через какое время начнет действовать «малинка». Придется изменять Сереже или, даст бог, нет? Самой Катерине это было безразлично, но она беспокоилась, что опытный в постельных делах Валет все поймет и устроит совершенно ненужный скандал.
До грехопадения оставались сущие мгновения. Катерина уже была раздета и лежала в позе готовой к потрошению курицы на роскошно взбитой кровати, Ахичевский тяжело дышал сверху. Готовясь к неизбежному, Катерина поглядывала на себя и Петра в огромное зеркало на стене, вяло думала о том, до чего же все это по-свински выглядит даже с самым авантажным мужчиной, соображала, сумеет ли как следует застегнуть потом крючки на платье, и время от времени извергала из себя страстный стон. Внезапный удар грома потряс весь дом, пламя свечей задрожало, в открытое окно ударил, дернув кисейную занавеску, порыв ветра… и тут Ахичевский вдруг тяжело опустился на подушку. Катерина резко поднялась на локте, взглянула в лицо лежащего рядом мужчины. Он спал. На всякий случай Катерина проверила его дыхание. Оно было ровным и спокойным.
– Спасибо, господи, – мрачно произнесла Катерина, встала и начала одеваться. Нужно было торопиться.
С той минуты, как Ахичевский показал ей сейф, у Катерины возникла дикая мысль справиться с «медведем» самой, без Валета. Она знала, что жена Ахичевского – ровесница Анны, об этом упомянул между двумя бокалами шампанского сам Петр Григорьевич несколько дней назад. Стало быть, год рождения у них один, пятьдесят шестой… Тысяча восемьсот пятьдесят шестой… Один – восемь – пять – шесть… А вдруг пройдет?!
