Газета Завтра 921 (28 2011) | страница 31




Александр Белов. Ещё в Москве, в феврале я был приглашён на русско-чеченский круглый стол, где выявились, скажем так, точки непонимания. И в этой связи Зелимхан Мусаев, заместитель Шамсаила Саралиева (министр национальной политики, печати и внешних связей Чечни) сказал, что для того, чтобы он мог ответить на наши вопросы, нам лучше самим приехать и посмотреть на то, что происходит в Чеченской республике.


Для меня, как русского националиста, важно, чтобы и другие националисты понимали, что мы живём не в какой-то коробке, а в большом мире, где очень много народов. И русских всего 200 миллионов, а ещё есть 7 миллиардов других. И есть ряд народов, которые живут рядом с нами, вместе с нами — и так, что сложно провести линию: где они, где мы. И невольно есть контакты, проблемы, конфликты. Невозможно отгородиться и построить чистое мононациональное государство без каких-либо национальных меньшинств. Они есть в любой стране — даже в Японии, например, которая веками была закрыта от других народов.


Сейчас, когда в Конституции Российской Федерации никак не отражена роль русского народа, получилось так, что русский народ фактически не является субьёктом, он лишён своего представительства. Нет человека, который мог бы сказать: я отвечаю за всех русских, где бы они ни находились. В этом плане я завидую чеченцам, потому что у них такой человек есть. Фамилия этого человека — Кадыров. Нравится это кому, или нет, но он является действительным национальным лидером Чечни. И фактически, общаясь с ним, мы разговаривали как националист с националистом: ему были понятны наши тревоги и заботы, нам — его мотивы.


Честно говоря, я не ожидал, что субъектность русского национализма будет подтверждена ещё раз — властями именно Чеченской республики.


"Завтра". Вы поехали в Чечню и фактически вели там переговоры как представители русского народа. Кто вас уполномочил?


А.Б. Меня уполномочил Господь Бог, мама, — и безответственность всех остальных. По праву того, что мы испытываем особое чувство ответственности за свой народ, мы имеем право говорить от его имени.


Д.Д. Аналогично. Подобные права не даёт какой-то дядя — подобное право возникает само собой, если ты готов нести этот крест и не боишься. К тому же мы — лидеры пусть и запрещённых, но крупнейших организаций русских националистов.


И это не значит, что мы узурпировали это право и отказываем кому-то говорить от имени русских: кто готов, тоже может выступать.