Совершенно не обязательно, что события развернутся именно таким образом, но, если ничего не будет предпринято, чтобы предотвратить это, вполне вероятно, что так все и произойдет. Что должен делать Запад в этой ситуации? Это вопрос, к которому я обращусь в следующей главе.
Глава V. Европа как открытая система
Мой анализ, основанный на принципах рефлексивных изменений, привел меня к глубоко пессимистическим выводам. Такое впечатление, что, будучи предоставлен самому себе. Советский Союз не сможет превратиться в открытое общество. Я пришел к этому выводу, несмотря на свой собственный постулат о том, что Горбачев считает превращение Советского Союза в открытое общество своей наипервейшей задачей, которая превалирует над всеми другими целями и задачами, включая его собственное выживание, не говоря уже о выживании всей советской империи. Получается, что вывод противоречит моей теоретической схеме, которая открытое и закрытое общества представляет как две взаимодополняющие альтернативы.
Интересная мысль приходит в голову. А может быть, Горбачев использовал в качестве концептуальной основы ту же статическую схему, которую я изложил выше? Это могло бы объяснить, почему он направил всю свою энергию на снятие ограничений в существующей системе и. казалось, свято верил в то, что все будет хорошо, если только он сможет высвободить творческую энергию народа.
Эта мысль на самом деле не такая нелепая, как может показаться на первый взгляд. Я создал эту статическую схему в пятидесятых годах, когда Горбачев переживал период формирования мировоззрения, а я основывался на своем собственном опыте
В переводе главы участвовала О. В. Радаева, знакомая с той же социальной системой, в которой он жил. Данная схема послужила концептуальной базой для Фонда Сороса в Венгрии, и венгерский народ даже лучше меня самого понял, зачем этот фонд. Более того, мой вывод о том, что нельзя создать открытое общество, просто сняв ограничения закрытого общества, является ex post facto; я сделал его, когда уже были видны результаты деятельности Горбачева. Анализируя прошлое с высот настоящего, видно, в чем ошибался Горбачев: он верил, что для превращения Советского Союза в открытое общество будет достаточно преодолеть гегемонию догмы; он не принял в расчет долгий, болезненный процесс познания, который потребуется для воплощения в жизнь идеи открытого общества. Если бы я тогда оказался на его месте, я бы вряд ли смог сделать больше. В конце концов, при создании моих фондов я использовал теоретическую схему, которая рассматривает открытое и закрытое общества как две взаимодополняющие альтернативы.
