– Чушь, – фыркнул он.
– Ты был в Томске?
– Да.
– Но это не похоже на правду.
– Это и не должно быть похоже на правду.
– А это что? – Она наклонилась к нему, глаза заблестели, осмотрела правое плечо, затем левое, провела коготками. Он вздрогнул от боли. – На твоих плечах глубокие царапины, кровь запеклась. Смотри, так можно занести заражение.
Она легла рядом, положила руку на его урчащий от голода живот. Перевернутый мир не собирался вставать на ноги. Они по определению не могли лежать в одной постели. Но они лежали и неплохо себя чувствовали. Но чувство неловкости не проходило.
– Поспим? – предложила она.
– Хорошая мысль, – согласился он. – Сегодня выходной, можно спать весь день. «А говорить нам все равно не о чем», – подумал он.
– А этот тип в машине – у тебя с ним серьезно? – прошептал он. – Ты его любишь?
– Издеваешься? Это Дима-программист с восьмого этажа. Разве можно быть серьезной с таким типом? Так, навеяло что-то… А почему ты вдруг заговорил о любви?
– Я – человек, изучающий законы, – пробормотал он. – В Папуа – Новая Гвинея согласно древнему папуасскому закону, обманутые мужья не только имеют право, но и обязаны обезглавливать любовников своих жен. А перед казнью прелюбодей обязан съесть палец любовницы. То есть твой палец…
– Я законы не изучаю, – не осталась в долгу Альбина, – но знаю, что в Гонконге жена имеет право убить мужа-изменника. Впрочем, сделать это она может только голыми руками, но не думаю, что такое драконовское условие останавливает оскорбленных гонконгских женщин…
Он проснулся к обеду – голый, поверх покрывала. Альбины не было. На столе лежала записка: «Любимый, ты не возражаешь, если я съезжу в меховой салон «Дакота», где вчера случилось новое поступление, и выберу себе новую шубку? Обещают такую суровую зиму…»
И снова кошки скребли на душе. Теперь он знал, чего хотел много лет. Влюбиться. Без памяти. Довести ситуацию до абсурда. Испытать то сладкое, ни с чем не сравнимое чувство, которое не испытывал много лет. Теперь он влюбился. Без памяти. И с абсурдом все в порядке. Легче стало? Он позвонил Вадику Кондратьеву.
– Ты проснулся?
– О, теперь да, – вздохнул приятель. – Хочешь нанести повторный визит?
– Нет.
– И это мудро, – оживился психиатр. – У Евгении несколько минут назад сломалась соковыжималка.
– Березовый сок хотела выжать?
Услышать его Евгения не могла. Однако далеко за кадром что-то визгливо выкрикнула.
– Транслируй, – попросил Павел.
– Она говорит, что не надо разрушать ее нервные клетки. В них живут ее нервные тигры, – уныло пошутил Вадик. – Выходной день, средняя температура по больнице в целом нормальная. Ты что-то хотел?
