Слез не осталось, я только тихо скулила, уткнувшись лицом в подушку. Как? Как можно так вляпаться? Эх ты, «стала женщиной», называется… А внешне Алехан, грузчик из соседнего магазина, выглядел очень даже ничего. И я ведь считала себя подготовленной. Начиталась специальной литературы, подобрала время, заранее выпила противозачаточные таблетки, и присмотрела мужчину с четырьмя браслетами на руке. Решила, что такой уж точно не будет меня бояться. И сначала все пошло прекрасно: не испугался. На мои неуверенные экивоки сразу предложил пройти к нему на квартиру. А там…
К такому подготовиться нельзя. Казалось, он за что-то мне мстит или наказывает. «Драть мелкую сучку», как сам сказал, расстегивая ремень. Связал и заткнул рот, чтоб не кричала. Удовлетворившись и развязав меня, какое-то время молча наблюдал, как я всхлипываю и судорожно сбиваюсь в дрожащий клубок на полу. После чего предложил «выметаться, получив, что хотела». И вдогонку, в дверях добавил: «В полицию можешь не ходить, все следы на тебе сойдут за проявления страсти, я-то знаю, как вас, тварей, метить». А в глазах такое!.. Ненависть, злоба… меня все еще бьет дрожь. Самое страшное — не боль внизу живота и не синяки по всему телу, а кошмарное выражение его лица. Не знаю, избавлюсь ли я когда нибудь от тошноты и омерзения при воспоминании об этих глазах.
В прихожей щелкнул замок двери. Кто-то пришел: мама или папа. Мама — шуршит плащом. Не хочу никого видеть! Я закусила губу, забыв о боли. Непроизвольный всхлип вырвался как раз в тот момент, когда шорох в коридоре затих.
— Бри? Бри, что с тобой?!
Не получив ответа, мама заглянула в комнату.
— Ну-ка, покажись. — Я повернулась, преодолевая боль, закрыв глаза. — На тебя что, напали?
— Нет. Я сама пошла. Хотела…
— Что ты хотела?
— Стать женщиной. Попробовать, как это. Ну… как у вас с папой. А он… он меня ненавидит!
— Погоди. Ты что, на кого-то браслет решила надеть? Для чего тебе сейчас ребенок?
— Не. Я таблетки пила.
— Спасибо, успокоила. И что теперь? Тебе что-нибудь повредили? Раздевайся, покажись.
Когда мама меня осматривала, бормотала что-то себе под нос и смазывала мазью синяки и укусы, под ее прикосновениями я неожиданно успокоилась. С телом ничего особо страшного действительно не случилось, а о чем-то другом не давала думать жгучая мазь. Так что вместо хныканья я сейчас издавала что-то вроде сдавленного шипения. И потихоньку начала рассказывать. С самого начала. С того, как еще на первом курсе колледжа мечтала найти себе парня, и чтобы у нас стало все, как у нее с папой. Но парни, все до единого, шарахались, стоило мне лишь чуть оказать кому-то знаки внимания, с опаской и настороженностью в глазах. Говорила, как пыталась примкнуть к компании одногруппниц, которые напоили парней на одной из вечеринок. А потом, как приняла решение, и про грузчика Алехана…
