— Ничем, Митрун. Ничего не случилось. Просто иначе нельзя. Ты понимаешь?
— Нет. Не понимаю и не хочу понимать. Ты безумец, и пусть фюльгъи хранят тебя. Прощай.
Затем она подошла к Корду и прошипела ему в лицо, растягивая сладкую ненависть:
— Это всё ты, колдун. Ты погубил его. На что такой жених? И будь ты за это проклят. Ты умрёшь, когда сердце твоё снова познает любовь.
— Быть посему, — кивнул Корд'аэн.
Кажется, кто-то хотел увести меня силой, но прозвучал голос альдермана:
— Оставьте его, он сошёл с ума. Пускай останется и подохнет, если таков его выбор. Кьялль из Норферда пивовар не хуже.
И лопнула последняя нить между мною и миром живых.
Впрочем, нет. Ко мне подошёл Эльри.
— Что ты тут устроил? У тебя в голове труха, Снорри?
— Нет. Моя голова пуста.
— Снорри, не глупи. О героях ныне не помнят и не поют на пирах.
— А ты, Эльри Бродячий Пёс, не отговаривал бы меня, а остался бы биться плечом к плечу. Поверь, альдерман не станет скорбеть.
— Дудки. Хватит с меня. Родной край там, где зад в тепле, как мне думается. А я в былое время этого пива нахлебался — иной бы утоп. На болотах Харота, в пещерах Дунхринга, на Стурмсее, при Тар Бранна. Да я рассказывал. И мне не слишком мил грохот тинга мечей. Когда разишь врагов, ты герой и бог. Когда приходится хоронить соратников — ты дерьмо. И ещё. Был такой герой, Гретти сын Асвира. Однажды он сказал:
Знай, испытатель секиры,
В бранной игре валькирий
Отроду Гретти не прятался
От троих неприятелей.
Но очертя голову
Не полезу под лезвия
Пятерых противников,
Если нужда не заставит.
— И знаешь, Снорри, — прибавил Эльри, — меня нужда не заставляет.
— А где ты пропадал, если это не тайна?
— Не тайна. Когда этот… хм… свартальф сказал мне, что, мол, того, кто идёт на гибель, не радует блеск золота, я не на шутку струхнул. В Вестферде живет один человек, я оставил у него свои старые боевые доспехи. И вот я решил их забрать. Ибо ведомо мне было, что Хелла будет плясать тут, и ножи её уже наточены. Не спрашивай, откуда мне то ведомо. У меня нюх на смерть. Несколько дней я вслушивался в себя, не зная точно, стану ли сражаться. И услышал, что не стану. Если нужда не заставит. Нужды нет, спасибо Свенсону. Так что вот, держи. Тебе, думается, пригодится больше моего.
Эльри развязал мешок и достал железо. Шлем, панцирь, щит. Нож. И секира. Его щербатая боевая секира.
— Как тебе ведомо, этот топор не всегда рубил деревья, — молвил Эльри. — Пусть теперь сослужит тебе службу, друг Снорри.
