Герку). — Девчонку Лизку, ту, что приехала весной, доставили назад, а ее мать оставили лечиться на базе…
— Стой! — у меня даже занемело внутри. — На какой базе?
И именно в этот миг я увидел папу. Папа пожимал руку старушке Татьяне Тарасовне. Пожал и пошел вместе с ней в ее подъезд. Появился он изнутри или с улицы? Вот за этим — самым главным — я и не уследил…
* * *
Теперь мне оставался только один Нильс. То есть с нашим глупеньким шестилеткой Нильсом я и говорить бы не стал. Но этот… Он таинственно повел глазами и шепнул:
— У нас во дворах, вот совсем где-то тут спрятана настоящая научная база. Честное слово!
И, насладившись произведенным впечатлением, продолжил важно:
— А знаешь, что на ней делают? Животных к космосу приучают! Как я — Эдика. Только у них — все дикие: медведи, тигры, инфузории…
— Кто-кто? — перебил я. — Инфузории? Ну ты даешь!..
Жаль, что он брякнул такую глупость! Не хотелось, чтобы правдивый, может быть, рассказ засорялся такой ерундой.
Он в ответ надулся:
— Инфузория — это микроба такая. Не хочешь слушать, так не надо.
Сразу, хитрец, почуял, что мне необходимо его послушать!
— Ну что ты, Нильсик? Я хочу.
— А тогда не дразнись… Без микробы в космосе тоже ведь нельзя… Всех зверей привозят к нам сюда и здесь тренируют.
Опять он понес ерунду, так что скучно стало разговаривать. Я возразил неохотно:
— Если привозят сюда, так почему мы их не видим?
— А вот в том-то и есть главный секрет. Зверей в какой-то тайный двор спускают. На вертолете. Спускают ночью, а навстречу шлют такой специальный лучик, тонюсенький-тонюсенький, бледный-пребледный… И на что лучик упадет, того становится не видно…
Вот тебе и малыш! Конечно, не то чтобы я всему поверил, тут еще надо разбираться и разбираться… Но что-то ценное здесь явно было.
— Скажи, Нильсик, а откуда ты это знаешь?
— Мне один человек рассказал. Он, когда надо, зверям лекарство носит. Вот он один раз на базу шел, а к нему пристал один, понимаешь? Любопытный такой балда, вроде нашего Витьки. Он идет, а любопытный — за ним. И пришлось ему тогда к моему деду зайти, чтобы, понимаешь, не показать любопытному дорогу…
Ну и дела! Ведь все было именно так: Юркий исчез у меня из-под носа как раз на той лестнице, где жил Нильсов дед!
— Да как он мог к нему зайти? Двери не отпирались, — этим утверждением я выдавал себя Нильсу, вполне он мог теперь догадаться, что любопытный балда вовсе не Витька, а я. Но он ничего не заметил, лишь буркнул:
