Осыпаясь, красноватыми искрами, лопнули звенья цепей.
Гнев вырвался на свободу.
Дредноуты столкнулись в безумном танце смерти…Первая жертва попалась в клетку.
Броня Древнего выдержала первый удар лазерных пушек еретиков.
Атака потрясла его до основания, но Артемиус уже набрал ход и вошел в рукопашную схватку, его штурмовая пушка и энергетический кулак вступили в действие.
Он ударил наотмашь и правый дредноут с громадным трудом удержался на конечностях.
Загрохотала пушка, сбивая куски керамита, и превращая центральный дредноут в одноногого калеку.
Артемиус содрогнулся всем телом, когда энергокулаки отступников в ответной атаке, обрушились на него, круша броню.
Отклонясь корпусом, дредноут смог смягчить удары, но неповрежденный дредноут слева вцепился в штурмовую пушку, и опять Артемиус ощутил удары энергокулаков, они грянули о корпус, срывая как когтями броневые листы, высвобождая снопы искр.
Заскрежетал металл, фронтальная броня покрылась кривой сетью трещин.
Нужно было раскидать врагов, ибо у него не было иного выхода, поражение явно не входило в планы Древнего.
Нервно взвизгнули сервоприводы торсового разворота.
Дернувшийся в сторону саркофаг"Триария" протаранил одного дредноута Хаоса и легко освободился от другого.
Ему это удалось!!!
Грузно рухнул на горячий от боя асфальт дредноут-еретик, потерявший часть ноги.
-Пока он не встал есть неплохие шансы - пробурчал Древний.
А вокруг кипела рукопашная схватка, культисты, теснимые Седьмой Гвардейской ротой, сдали позиции и медленно отступали.
Воздух был пропитан гнилым дымом, жженым человеческим мясом.
Но у дредноутов был свой бой, они словно оказались одни в своем закрытом для прочих мире, в мире боли и страданий, взаимной ненависти и злобы.
Опять заскулила роторами штурмовая пушка. Ее заряды огненным потоком прошлись по шкуре еретика, отхватывая громадные куски адамантия.
Энергокулак “Триария” врезался в еретика слева, магнакольцевые катушки отчаянно заныли, в своем диком вращении отрывая огромные пласты металла, яростно терзая броню противника.
Но древние воины Хаоса, не замечая боли, ослепленные яростью, с удвоенной энергией набросились на Артемиуса.
Промахнулся, разрубая воздух, своим извращенным крюком еретик.
Но все же “Триарий” не избежал еще одного последовавшего удара.
Артемиус почувствовал, как деформировалась штурмовая пушка. Боль пронзила его покалеченное тело, соединенное с оружием нервными связками.
