Ольга осторожно подобрала подол и перешагнула через специалиста по спецэффектам, возвращаясь на исходную позицию. В раздумьях огляделась и между делом пересчитала своих гостей – не завалился ли кто под диван. Хулио обнаружилось в дальнем углу, где дрыхло в одиночестве, картинно задрав ноги на ближайшую стену и прикрыв лицо шляпой.
Инес не было видно, и оставалось только гадать, куда она вчера подалась – утешать Юста, погрязшего в вечных творческих проблемах, портить невинного Тарьена или выяснять, так ли занятно с двумя близнецами, как уверяла Азиль.
Еще раз осмотрев сначала диван, затем стол, Ольга со вздохом отказалась от мысли пробраться между стаканами и тарелками, ничего из посуды не расколотив и с этого стола не навернувшись, и возвратилась к первоначальному плану. Выискав на горном массиве подходящий перевал, она задрала подол повыше, примерилась и осторожно перенесла ногу через спящего тролля. Под каблуком что-то пронзительно взвизгнуло. Ольга, слишком торопливо отдернув ногу, потеряла равновесие и повалилась на Пако, а перепуганный Шнурок с отдавленным хвостом пронесся по лежбищу, продолжая визгливо и жалобно тявкать. Некоторые из потоптанных и оглушенных гостей начали поднимать головы в поисках причины внезапного шухера и были вознаграждены занимательным зрелищем того, как Ольга, раскорячившись подобно советскому народу между социализмом и коммунизмом, переползает через ничего не понимающего тролля.
– Ты чего? – с подозрением вопросила мадам Катрин, высунувшись из-за плеча супруга.
– Пытаюсь пробраться к выходу! – сердито огрызнулась Ольга, приземляясь по ту сторону, и тут же наступила на чью-то юбку. – Тьфу ты, ну прям как шпроты в банке! Ступить некуда!
Пако высунул голову из-под стола:
– А куда ты идешь?
– По делам, – объяснила Ольга. Кажется, между этой девицей в юбке и солистом кордебалета можно аккуратненько поставить ногу… – Мне надо сходить в банк за деньгами, в театр к наставнику и еще в одно место, где я могу кое-что кое о чем разузнать.
– А ты одна пойдешь? Без меня?
– Ну ты же спал… я не хотела никого будить…
Из-под бахромы показалось заспанное лицо дона Мигеля, еще более круглое, чем обычно.
– Ни в коем случае не ходи одна! Да еще с деньгами! Ограбят! Пако, вставай, раз ты уже проснулся. И я с вами схожу. Ибо такое утро без пива – тяжкое испытание для кабальеро.
– Та-ак! – быстро вмешалась мадам Катрин. – Ты сейчас пойдешь лошадей покормишь, бездельник! Пива ему еще! Шиш тебе, а не пиво, пока не вспомнишь, что ты творил вчера! Придумал тоже – своей пьяной рожей приличную девицу позорить! А ты вставай, что-нибудь надень и возьми что-нибудь тяжелое, что сойдет за дубину.
