— А теперь, — протянул Камю и в его руке по мановению пальцев появился изящный бокал, — обсудим одно вполне конкретное стихийное бедствие человеческой наружности, — и обратился к Михарею с Фиником и Витаусом. — Что скажете?
Те заулыбались, тоже материализовали бокалы с чем-то горючим и приятным. Только я собрался возмутиться, напомнив, что вообще не причем. Они сами себе мозоль натерли, я только по неразумению нарыв вскрыл одним точечным ударом, а все остальное уже без меня раскрутилось, но тут в дверь настойчиво постучали и пришлось отвлечься. Кого там еще нелегкая принесла?
Глава третья
И снова командоры
Андрей
Зря я про себя возмущался. Ой, зря! Потому что стоило только увидеть того, кто переступил порог нашей с колокольчиками классной комнаты, как у меня появился просто гениальный план, как можно избежать возможных разборок с Камю и правителями Речного и Заоблачного краев. Поэтому я так радостно его приветствовал.
— Привет, Шмель! Ты-то мне и нужен! — Разумеется, полуэльф, преподаватель магических единоборств, сразу же напрягся, несмотря на то, что был парнем неробкого десятка и, такого, как я, мог прихлопнуть на раз. Он просто мастерски владел мечом и прочими видами оружия в сочетании с боевой магией. Не зря же ему доверили моих колокольчиков учить, которые тоже были неслабыми бойцами.
— Ты меня пугаешь, — протянул он с кривой ухмылкой.
— Меня тоже, — хмуро возвестил Камю, интуитивно почувствовавший, что рыбка пытается соскочить с крючка.
— Товарищи драколетцы, — пафосно обратился я к Миху с Витом, — вот он, — совершенно нетактично ткнул пальцем в сторону Шмеля, — тот самый товарищ, благодаря которому вы оседлали своих драконов и провели на них великолепный воздушный бой.
— Своих драконов, — протянул Финик, покосившись на стоящего рядом Миха.
Тот ответил ему напряженным взглядом.
— А вы, товарищи драконы, — поспешил продолжить я, — познали дзен в единении с бывшими врагами, ставшими отныне союзниками. Или я что-то путаю?
— Прости, — осторожно подала голос Изя, — что познали?
— Великую мудрость, — перевел для нее Ир, так как я сам не сразу сообразил, как это слово, ставшее у меня на родине нарицательным, адаптировать для местных жителей.
— А мы познали? — спросила она вдруг у Вита.
Взгляд рыцаря стал удивленным.
— Я думал… — начал он, но девушка (на женщину она по внешним показателям никак не тянула) прижала палец с обручальным кольцом к его губам и тихо обронила:
— Мудрость — тогда мудра, когда познается обоюдно.
