Я помедлил секунду, смиренно поджидая своих полицейских, но они еще не обернулись ко мне, видимо, полагая, что на приведение себя в порядок у нас уйдет больше времени. И голос во мне тихо, для меня одного крикнул: «Что же ты стоишь?! Сам беги!» И я побежал. Ночной воздух ударил мне в лицо, и я почувствовал, что им меня не догнать, как не догнать им и моей милой. Так мы и бежали вдоль живой изгороди кустарника, по разные его стороны, слыша друг друга.
– Быстрей! – призывал я милую, и она бежала быстрей.
Кустарник, разделяющий нас, кончился, и я схватил ее за руку, увлекая к полотну шоссе. Мы поднялись на него, пересекли и, спустившись в небольшой ров, побежали по той стороне, уже невидимые для глаз полицейских.
Только теперь мы осознали, что нас никто не преследует, и на бегу, еще судорожно держась за руки, расхохотались.
Почти три месяца я буду ходить к ней по ночам, и мы будем ненасытно предаваться любви. А потом она уедет, не попрощавшись, поскольку я буду на Суэцком канале. И когда я вернусь, ее подруга позовет меня – не столько для того, чтобы передать мне что-то от Ольги, а скорее, чтобы занять ее место (это явно читалось в ее взгляде).
С ее подругой я встречаться не стал.
1987
(с) 2007, Институт соитологии
