Не дожидаясь тревожного вопроса, Владимир Ильич сказал:
— Погиб в ссылке один товарищ, наш единомышленник. Очень хороший человек.
Крупская-старшая перекрестилась и, посторонившись, пропустила в дом. В своей дальней комнате Ульяновы несколько раз перечитали скорбное послание, и Владимир долго ходил из угла в угол, вполголоса повторяя:
— Такая невосполнимая утрата! И самая неожиданная. Потеряли Запорожца, теперь — Николая Евграфовича.
Жена взяла его за руку. Он подумал: «Хорошо, что мы вдвоем».
Надежда понимала, что нет слов, способных быстро успокоить сердце, но молчать она не могла, сказала чуть слышно:
— В партии много хороших товарищей…
— Да. И еще будут потери, пока мы победим… А Федосеев навсегда останется в памяти. Он был первым марксистом на Волге. В кружках любили его, на редкость талантливого революционера. Да, талант — это не только сочинять стихи, писать картины или играть на сцене, но и подымать народ на революционную борьбу. Федосеев это мог бы делать. До конца наших дней нам будет недоставать преданнейшего борца.
Весь день Владимир думал и говорил только об этой утрате.
За обеденным столом сидел задумчивый. Котлеты оставил нетронутыми. И вечером, словно больной, ограничился стаканом чаю.
Елизавета Васильевна спросила, что приготовить для него на завтра. Может, купить курицу и сварить бульон?
— Нет, не нужно. Я же совершенно здоров. И все пройдет.
Она подумала: «Словно родного брата похоронил».
Ночью Владимир долго не мог заснуть: то закрывался простыней, то откидывал ее, то садился на край своей кровати и спрашивал:
— Не спишь, Надюша?
— Не сплю. Не могу.
— И я не могу. Разворошена память. Перед глазами — Волга, наши первые шаги. Казань, Самара…
Чем отвлечь от раздумья — Надежда не знала. Она подсела к нему, положила руку на плечо. Владимир вспомнил Гопфенгауз:
— Опасаюсь за нее. Мария Германовна — редкая женщина. Родилась в дворянской семье. Воспитывалась в Смольном институте. Однажды в доме своей сестры, вышедшей за вольнолюбивого человека, дававшего приют нелегальным, видела нашего Сашу, слышала, как он возразил сторонникам «малых дел»: «Чудаки! Из-за чего спорят? Агрономия, статистика, земство, непротивление злу — вот каша-то! А народ как издыхал в грязи, в темноте, так и издыхает». И в душе девушки все перевернулось. А потом на сходке — встреча с Федосеевым, любовь на всю жизнь. К нам она приезжала десятки раз, привозила его письма, рукописи. В нашей семье принимали ее, как свою… Из года в год Мария носила ему передачи в тюрьмы. А потом и сама попала в ссылку. И все годы считала себя его невестой… Что с ней будет, когда узнает о трагедии?
