державия, того самого, чем занято теперь все правительство.
Февраль.
1) De mortuis aut bene aut n i h i l — какое языческое, ложное
правило! О живых говори добро или ничего. От скольких страда-
ний это избавило бы людей, и как это легко. О мертвых же поче-
1 О мертвых говори хорошее или молчи (лат.).
41
му не говорить и худого. В нашем мире, напротив, установи-
лось правило: с некрологами и юбилеями говорить о мертвых
одни страшно преувеличенные похвалы, следовательно только
ложь. И это наносит людям ужасный вред, сглаживая и делая
безразличным понятие добра и зла.
2) Надо проболеть тяжелой болезнью, чтобы убедиться, в чем
жизнь: чем слабее тело, тем сильнее становится духовная дея-
тельность.
3) Если эта жизнь благо, то и всякая другая тоже. И наоборот.
И потому, чтобы не бояться смерти, нужно уметь видеть только
благо этой жизни.
17—18 февр. 1902. 2 ч. ночи.
1) Баловать. — Какое ужасное слово: «не баловать»! Не бало-
вать, значит, дать волю чувству мести — наказывать и платить
злом за зло. Напротив, имея дело со злом, одно, что нужно, — это
баловать, баловать без конца, т. е. любить.
21 февр. 1902.
1) Об уничтожаемое™, непонятности смерти при уничтоже-
нии эгоизма.
2) Рёскин и я неправы, видя главное зло последствий об-
щественного устройства в уничтожении жизней, — главное зло
в уничтожении любви и возбуждении разъединения между
людьми.
3) Спокойные смерти под влиянием церковных обрядов по-
добны смерти под морфином.
22 февраля.
4) Уничтожение эгоизма не отвечает на вопрос о смерти, но
устраняет его.
8 март.
1) Белинский без религии, — из нижнего этажа. Гоголь рели-
гиозный — из верхнего.
2) Человек матерьяльный — вонючее, ядовитое существо.
Parerga und paralipomena'.
3) «И охладеет любовь», — это последнее худшее бедствие.
И оно-то совершилось.
1 Приложения и дополнения (греч , нем.).
48
4) Что важнее: обязанности царя или человека? Обязанности
царя можешь сложить, а обязанности человека — никогда.
(Скучно опять жить.)
(Мир Божий. Март 1902. Стр. 118. Шопенгауэр.)
1) Один путь — культуры, другой — отречения от жизни. Ни
тот, ни другой: отречение от личности, — любовь, и достигается
цель — счастье.
Паульсен говорит, что учитель должен быть не Ничше, не Шо-
пенгауэр, а Христос. А почему? — не объясняет.
2) Вересаев пишет, что после одушевления служения людям
наступает разочарование, компромиссы. Он спрашивает: отчего?
А только оттого, что это делалось по гипнозу, по кружковскому
чувству, по славе людской, а не по установленному отношению к
