И снова ночь, скорость и бьющий в лицо ветер. Только теперь рев машин был гораздо мощнее, так как по трассе летели не два байка, а больше дюжины. На ночевку байкеры собирались устроиться в Бологое, а до этого останавливались всего пару раз, чтобы перекусить и сменить друг друга у руля. Только двужильный Денис с Максом за спиной все время вел сам.
Крайц страшно удивился, когда обнаружил, сколько девушек было в этой компании. Причем управлялись они с байками ничуть не хуже парней. На одном из привалов парнишка пристал к Ольге с расспросами: ему было ужасно интересно, зачем они едут в Питер и как вообще собралась такая большая команда. Ольга охотно ответила:
– Мы с Коляном неделю назад поженились, Дениска свидетелем был. А теперь это у нас свадебное путешествие. А остальные кто откуда, я половину народа впервые вижу. А насчет причины... Даже не знаю, что тебе сказать! Это должно быть в крови, просто так объяснить не возможно, как не может объяснить альпинист, что его тянет в горы, где он запросто может свернуть себе шею. Что-то начинает тебя тянуть, тогда ты прыгаешь в седло байка и несешься...
– Я понял, ты очень хорошо объяснила.
– Ну и ладно, значит, мои педагогические навыки пока еще при мне.
– Какие навыки? – переспросил удивленный Макс.
– Обыкновенные. Я английский в школе преподаю, а сейчас в отпуске.
– Ты учительница?
– Ну да, а что тут удивительного?
– Извини, но никогда бы не подумал...
– Ну да, ты же привык видеть учителей в деловых костюмах и со строгим выражением лица, – усмехнулась Ольга. – Все мы рабы стереотипов. Дениска вот знаешь кто?
– Раньше я попытался бы предположить, но после твоих откровений не рискну.
– Правильно, все равно не угадаешь. Он один из самых серьезных юристов Саратова. Мой супруг бухгалтер. А вон того красавца с бородой видишь? Так это вообще батюшка.
– Н-да, – протянул Макс, а потом спохватился. – Ольга, а это ничего, что я к вам на ты обращаюсь?
– А как еще ты должен к нам обращаться?
– Ну, все-таки вы тут все такие взрослые, а мне всего четырнадцать...
– Сколько-сколько? – теперь пришла Ольгина очередь удивляться.
– Четырнадцать.
– Рехнуться можно! Я-то думала, что тебе никак не меньше семнадцати. И что теперь прикажешь с тобой делать?
– Оль, а что изменилось от того, что ты узнала мой возраст?
