После первого занятия прошло достаточно времени, я уже многое узнала, многому научилась. С рвением неофита я искала в Интернете все о сверхлегкой авиации, истории, авиационной метеорологии, скупала книги по летной тематике. Подруги, которых накрыло лавиной моих познаний и открытий, не сговариваясь, заявили, что, если я произнесу еще хоть слово об аэродроме или самолетах, они за себя не ручаются. Лишь Наташа стойко сдерживала натиск и в середине моего рассказа об устройстве дельтаплана рассеянно произносила: «А Инга вчера пуговицу съела». Я оставляла подобные реплики без внимания.
– Понимаешь, там, наверху, не знаю, как объяснить. Там все вдруг ясно, стройно и понятно, все то, что тревожит внизу, кажется запутанным и безвыходным.
– Чему ты удивляешься, – Наташа с недоумением пожала плечами, – просто ты становишься ближе к мировому разуму.
Существование мирового разума было для нее таким же доступным и обыденным, как гастроном на углу.
К концу второй недели занятий я уже сама взлетала, уверенно управляла дельтапланом в воздухе, но вот посадка мне никак не удавалась. На прямой необходимо было сохранять запас скорости, как мне объяснили, а где-то совсем над землей выровнять аппарат и, погасив лишнюю скорость, создать посадочное положение. Но поймать нужный момент и скоординировать движения у меня не получалось. Несмотря на это, казалось, что я уже все умею, только посади меня на командирское сидение, а там уж не растеряюсь. Я была чрезвычайно горда собой. И ждала Андрея.
В субботу мы с Геной и курсантами почти собрали крыло, когда к летному клубу со стороны ангара подъехала пара джипов. Машины сверкали у дороги гуталиновыми боками, фигуры около них расплывались, не даваясь близорукому зрению. Впервые я пожалела, что категорически отказалась носить очки, вопреки настоятельным рекомендациям окулиста.
– Курсант, ну как мы латы вставляем? А я здесь для чего? – закричал прямо в ухо Петя Саламатин, так что я вздрогнула. – А я здесь для того, дорогуша, чтобы научить вас правильно вставлять!
Он гоготнул над собственной дежурной остротой и почесал живот. Невысокий, полный Петя лоснился на солнце, капли пота сверкали на его лысеющей макушке. Он был единственным инструктором, с которым я отказывалась летать под любым предлогом. Говорили, что сутки через трое он работает охранником в каком-то казино. Возможно, сутки собственного унижения он чередовал с тремя, унижая других.
– О, Андрос, гламурный подонок приехал с дружками, и цыпы с ними какие-то. Где он таких находит? – Петя энергично замахал руками и побежал к машинам.
