– В общем, променяла счастье на несчастье, – грустно заключила она.
Потом мы не виделись долго – пару месяцев, кажется, сильно болел мой ребенок, а когда он вернулся в школу, Симкину девочку после уроков встречали старшие братья – по очереди. И каждый внимательно и заботливо проверял, завязаны ли шнурки на сапожках, и плотно подтягивал ей шарфик. Симку я встретила случайно в центре, абсолютно не узнав ее и практически пройдя мимо, – это она окликнула меня. Передо мной была прежняя веселая и бодрая Симка, громкая и смеющаяся. Хотя нет, какая там прежняя! Передо мной стояла роскошная и стройная красавица в шикарной, до пят, норковой шубе, с дивно подведенными крупными глазами, длиннющими ресницами, тонким носом и прекрасно уложенными блестящими волосами. Передо мной стояла просто записная красавица.
– Ты? – растерянно пробормотала я.
– А кто же? – довольная произведенным эффектом, громко рассмеялась Симка, дожевывая пончик и посыпая глянцевую норку сахарной пудрой.
– Господи, да тебя не узнать, – продолжала дивиться я, – что с тобой произошло?
Теперь я все понимала – и Симкиных мужей, и поверила в несметное количество поклонников.
– Стимул! – смеялась Симка. – Просто на все нужен стимул! – объяснила она коротко чудесные метаморфозы.
– Верю! – радовалась за Симку я. И добавила: – Ты и не Симка вовсе, ты теперь ни больше ни меньше – Симона!
Симка опять смеялась и закидывала голову назад.
А очень скоро наш дом потрясло одно удивительное и странное событие. Исчезла Симка. Ну, или сбежала – так будет точнее. Прихватив всех своих троих детей, разумеется. Сбежала не только от Пузана, но и из страны вовсе. Версий было множество, и все, разумеется, разные. Так бывает, когда истинную правду не знает никто. Сбежала она с детьми и вещами в два дня, когда Пузан отъехал в очередную командировку. Как уж она решила все с документами на детей, до сей поры неизвестно. Известно было только то, что Пузан вернулся из командировки, а дом пустой – ни Симки, ни детей, ни вещей. И еще какая-то записка – не ищи, все равно не найдешь. Он, видимо, Симку знал хорошо и сразу в это поверил. А дня через два, ночью, мы услышали страшный, душераздирающий крик, от которого, естественно, проснулся весь дом. Я выскочила на балкон – уже светало – и увидела человека, стоящего на бортике балкона и державшегося за оконные рамы. Кто-то тут же вызвал какие-то службы, и приехали и милиция, и пожарные, быстро развернули брезентовый квадрат под окном, а он, Пузан, все дико и неистово кричал. Кто-то выломал в квартире дверь, и его наконец втащили внутрь. Дом до утра, конечно, уже не спал, и все мы перезванивались и обсуждали весь этот кошмар. Коварную Симку, естественно, все осуждали. Мне тоже, конечно же, было до слез жалко бедного, нелепого Пузана, но почему-то в голове все время была Симка – одна с тремя детьми, да и где? Где носило эту авантюристку, в каких нездешних краях? Ходили разные слухи, и один из них – что убежала она со своим предыдущим мужем, тем самым гулякой, перед отъездом вновь крепко сойдясь с ним. Прошло время, и все успокоились и про Симку почти забыли, но, встречаясь у подъезда или в магазине, все же спрашивали друг у друга: ну что там о Симоне (с моей легкой руки), ничего не слышно? Не слышно было ничего. Ничегошеньки. Как испарилась или в воду канула.
