На другую ночь трехлапая вновь появилась у хутора. Спустилась в низину, где лежали остатки ее ужина, но, учуяв свежий запах человека, поспешила скрыться. Видимо, люди ждали ее здесь. Волчица обогнула хутор и там, где крайний двор примыкал к ручью, остановилась. Приметила на будущее баз, где лежали овцы, но нападать не стала. Подалась вниз по течению ручья. Там, напившись, убралась в густые заросли бурьяна. Есть не хотелось, и она решила отоспаться.
Потом она часто нападала на хутор. На нее устраивали облаву, но волчица уходила незамеченной и в отместку повторяла дерзкие набеги.
-
С утра небо затянуло серыми тучами. Холодный ветер посвистывал в голых прутьях кустарников. Вороны без крика проносились низом. Изредка срывались первые снежинки. Пастухи, верхом на лошадях, быстро гнали стадо бычков к лесу, хлопая кнутами, и молодняк, минуя балки, ходко семенил к лесным оврагам.
За последнее время волчица окрепла. Шерсть заблестела. Она раздалась теперь и выглядела мощным зверем. Не беда, что на трех лапах — волчица наловчилась и так хорошо бегать.
Вечером, когда стих ветер, она направилась к кордону, откуда неделю назад утащила козу. Вдруг трехлапая навострила уши, осторожно прокралась вперед и при выходе из бурьяна заметила лежащего на боку бычка. Из-под ветра подобралась к нему ближе.
Бычок рванулся, стараясь подняться на ноги, и почти встал, но передние ноги его подломились, и он снова завалился на бок. Волчица поняла — животное обречено. Опасаясь засады, вышла из балки. Кругом было пустынно, и, успокоенная, она вернулась к жертве. Бычок, подняв голову, поводил ушами. Он видел волка и старался защититься, но сил не было. Его целое лето преследовали неудачи: здоровый собрат пропорол ему бок, после чего бычок застрял в грязи у водопоя, и только на третьи сутки его вызволили оттуда. К осени он и вовсе ослаб — при перегоне тащился позади. Сегодня, когда пастух, подгоняя его, отхлестал кнутом, внутри у него что-то закололо, дышать стало трудно. Бычок незаметно спустился в балку, лег, а стадо прошло дальше. Холодная земля и морозный ветер делали свое дело. Ои погибал.
Волчица подобралась еще ближе. Бычок раздувал ноздри и фукал. Трехлапая торопилась: время идет, а ночь не бесконечна. Она с яростью вонзила острые клыки ему в горло.
Бычок метнулся, стараясь сбросить зверя. Но волчица была опытна, и бычок, чувствуя конец, заревел, пытаясь хоть на миг продлить жизнь.
К рассвету трехлапая вылезла из балки, огляделась и шагом пошла в недалекий овраг, где не раз после удачного набега отсыпалась вволю.