— Я мог бы рассказать тебе такое, от чего ты побледнела бы, но я тебя избавлю от этого. Молитвы и мольбы длились не одну ночь. Это продолжалось много ночей без остановки. И вот когда я подумал, что все закончилось и я почувствовал себя лучше, наступила ночь, когда мои друзья решили, что будут «помогать» мне время от времени, удерживая меня силой и заливая мне виски в глотку. Они отстали от меня, когда я нашел способ извергать все назад, прямо на их изысканные одежды. В конце концов мои друзья покинули меня. Все до одного.
— Они не имели права так поступать, — побледнела Изабелла.
— Это были всего лишь прожигатели жизни и подхалимы, — пожал плечами Мак. — Среди них не было настоящих друзей. Друг познается в беде, и именно в трудные минуты жизни ты понимаешь, кто действительно заботится о тебе.
— О, Мак, неужели рядом с тобой не было ни одного настоящего друга?
— У меня был Беллами. Он следил, чтобы я ел; именно он понял, что я могу ведрами пить чай, когда от воды меня уже тошнило. Я превратился в истинного знатока чая, даже переплюнул в этом деле надменных англичан, которые уверены, что с их познаниями о чае никто не может тягаться. Ассамский чай с жасмином великолепен. Ты должна его попробовать.
— Я рада, что Беллами заботился о тебе, — со слезами на глазах сказала Изабелла. — Я выражу ему свою благодарность. Мне кажется, он заслуживает подарка. Как ты думаешь, чем ему можно угодить, что ему понравится?
— Я уже повысил ему жалованье, — откликнулся Мак. — И неустанно хвалю его. И почитаю Беллами как бога, и это, уверяю тебя, сильно смущает его.
Изабелла отвела взгляд. Гордая женщина с царственной осанкой. Желание обладать ею не оставляло Мака ни на мгновение. Разлука с ней превращала его жизнь в ад, но когда она его бросила, Мак позволил ей уйти, потому что она была права. Если бы он вернулся к ней до того, как бросил пить и сильно изменился, все продолжалось бы по-прежнему, пока они не отдалились бы друг от друга настолько, что Мак никогда больше не увидел бы Изабеллу. Только благодаря тому, что он дал ей время успокоиться, теперь он мог сидеть с ней рядом и вдыхать ее аромат.
Изабелла долго смотрела в окно и когда наконец повернулась к Маку, в ее взгляде уже не было гневного блеска.
— А как же твой друг? — спросила она. — Тот, о котором ты говорил мне на балу у лорда Аберкромби?
— Друг? — заморгал ресницами Мак.
— Тот, которому нужны уроки по ухаживанию за женщинами.
— А, вот ты о ком, — закашлялся Мак. — Да, он все еще мечтает научиться приемам ухаживания.
