Кроме того, каждая стена и каждый дверной косяк в городе были отмечены изображением великого бога, и на каждой улице стояли бесчисленные храмы, часовни и статуи других богов. Считается, что оборудование для обманных фантасмагорий имелось или могло быть и в других храмах. Так, в святилище бога, называемого в латинском описании Сатурн, огромная статуя помещалась напротив стены, и нутро у нее было полое, так что туда мог войти жрец и говорить через открытый рот; канделябры были устроены так, что их легко было потушить все одновременно. Но большинство такого рода приспособлений, вероятно, предназначались не для обмана, а просто со всеобщего ведома помогали украсить большие символические торжества, которыми издревле изобиловал Египет; если какой-нибудь легковерный фанатик почитал происходящее за чудо, жрецы, конечно, не стали бы его разочаровывать. Как нам известно, служители культа занимались также колдовством и изгнанием злых духов; но этой иллюзии они и сами поддавались, во всяком случае, не были мошенниками, совсем уж не верящими в собственные действия. Ибо в суеверии эта страна нуждалась, как в воздухе; уже в совсем поздний период египетская божественная пара произвела на свет новых отпрысков, а именно самого Сераписа и омерзительного Канопа; в городе на Дельте, носившем его имя, поклонялись ему в облике кувшина с человеческой головой и конечностями. Во времена Страбона город Каноп с его тавернами был излюбленным местом отдыха александрийцев. На Нильском канале днем и ночью не прекращалось движение; на прогулку отправлялись барки, в которых мужчины и женщины танцевали под звуки флейт и предавались всяческим приятным излишествам. Тогда еще главным зданием города оставался храм Сераписа, куда обращались за целительными сновидениями; позднее на передний план выдвинулось святилище Канопа, в IV веке оказавшееся высшей школой всех видов магии.
О соперничестве между животными культами и их жизнестойкости мы говорили в предшествующей главе. Каждый ном или округ поклонялся особому животному — овце, волку, бабуину, орлу, льву, козе, землеройке и так далее. Всеобщим поклонением наслаждались главным образом два известных быка: Мневис, которого еще в дни Страбона держали в часовне при храме в Гелиополисе, и Апис в Мемфисе, считавшийся воплощением Осириса. Не всегда легко было найти черного быка с белой меткой на лбу и полумесяцем на боку; в IV веке на это как-то раз понадобилось очень много времени. Найдя такого быка, его с почтением вели в Мемфис, вместе с коровой, его породившей; сотня жрецов приветствовала его и сопровождала в храм, долженствовавший отныне служить ему хлевом. Там и во дворе перед храмом его осматривали посетители и открывали предзнаменования в каждом его движении. Однажды бык отказался есть с руки Германика, и это сочли зловещим знаком. В Арсиное тогда еще были жрецы, знавшие, как приручать или, по крайней мере, прикармливать крокодилов, которым там поклонялись. Помимо всей этой священной живности нельзя не упомянуть о могущественнейшем из порождений природы, о том, кому Египет обязан самим своим существованием. У Нила была своя собственная коллегия жрецов, которые «служили ему и развлекали» его пожертвованиями, чтобы он удостоил землю своим благословением. Согласно Евсевию, Константин собирался упразднить эту коллегию, но это намерение, очевидно, не исполнилось, так как жрецы намного пережили Константина.
