– Кто ж его знает? – задумался Вульф. – Никто не записывал подобные звуки – никому и в голову не приходило реветь белугой на льду.
– Зачем? – спросил Армстронг.
– Они могли подавать сигнал на буровую, – ответил Вульф. – Или своей спасательной партии, отправившейся туда, – добавил он задумчиво.
– Вот именно, – тотчас согласился Фактороу. – Если резать свинью, спектр будет похожим.
– Взрыв? – промолчав, спросил капитан. – Откуда этот взрыв?
– Они могли искать полынью поближе к буровой и, не найдя, применить торпеды.
– Значит, мы нашли их? – заметил Армстронг. – Давно этого жду…
Дремавший на кушетке Стивенсон открыл глаза и сел, с интересом прислушиваясь к разговору.
– Тогда надо сделать ее потесней, – продолжил капитан. – Какое расстояние? – спросил он у рулевого.
– 20 градусов 44 минуты западной долготы и 87 градусов 56 минут северной широты…. это примерно 50–60 миль.
Капитан уселся в расположенное рядом со штурманом кресло. Он высчитывал новый курс, чтобы приблизиться. Если идти со скоростью 25 узлов, тогда через пару часов они сядут IVS на хвост.
Он щелкнул мышкой, вызвав маленькое оконце сбоку экрана. Через секунду плоский жидкокристаллический экран замигал, и на нем появилась карта с проложенным красным цветом курсом.
– И все-таки, – задумчиво произнес он, – кто же это может быть?
Судя по лицам собравшихся, всем был ясен ответ на этот вопрос. Кто еще, кроме «Гепарда»?
Армстронг бросил взгляд на проложенный курс. Он пытался дать какое-то другое объяснение имеющимся фактам, но ничего другого не приходило ему в голову.
Стивенсон положил руку на плечо Армстронгу и отвел его в сторону.
– Если это «Гепард», капитан…
Ему не нужно было заканчивать фразу. Армстронг в упор посмотрел на собеседника.
– Ну?
Стивенсон выдержал этот взгляд.
– Мы не каждый день получаем такие подарки… Пойдемте-ка переговорим.
Дроздов перелез через поручни мостика и, держась за спущенный вниз трос, скатился с огромной, косо вздыбленной льдины, чуть ли не касавшейся ограждения рубки. На избыток света жаловаться не приходилось, небо было покрыто тяжелыми серыми тучами. Воздух все так же обжигал щеки, но погода заметно улучшилась. Ветер почти стих, повернул на юго-восток, поднимая ледяную пыль на два-три метра над поверхностью льда.
Их было одиннадцать человек: сам командир, доктор, восемь матросов и Дроздов. Четыре моряка несли с собой носилки.
Даже полтонны высокосортной взрывчатки не сумели заметно разрушить ледовое поле. Взрыв раздробил лед примерно на площади в двести квадратных метров, но огромные куски самой разнообразной формы сложились в прежнем порядке так, что в трещину между ними не пролезла бы даже рука, и тут же начали снова смерзаться. Большая часть ударной мощи взрывчатки ушла вниз, и все же она сумела вздыбить и расколоть массив льда не меньше 500 тонн весом. Не так-то и плохо.
