Почти вся его поверхность была одинаково серовато-белой, очень гладкой, чуть ли не полированной, но в некоторых местах часть ее была испещрена странными пятнышками разной формы и размеров. Дроздов попробовал отодрать эти пятнышки, но не мог, так как они прятались в толще отсвечивающего льда. Он отправился к восточной стене метеостанции, но она была девственно-чиста, никаких пятнышек не нашлось и на восточной стене лаборатории.
После непродолжительных поисков майор нашел в помещении метеостанции молоток и зубило. Отколов кусок льда с черными пятнами, он отнес его в жилое помещение и положил на пол у одного из обогревателей. Через десять минут перед ним в лужице воды плавали клочки обгоревшей бумаги. Любопытно. Значит, в лед на восточной стене жилого дома вмерзли обрывки сгоревшей бумаги? Только там – и нигде больше. Разумеется, объяснение могло быть самым заурядным. А может, и нет. Это как посмотреть.
К этому времени погода заметно ухудшилась. Коварное живое существо, прятавшееся в снегу, выпустило когти. В какие-то несколько минут почернел снег, ветер рванул флаг, который они подняли на вбитой в лед мачте. Ветер закрутил вовсю, сбоку как будто громыхнул гром – началось сжатие льдов. Пора было возвращаться.
Войдя в домик, Дроздов снова поглядел на двух человек, лежавших без сознания. В помещении было сравнительно тепло, но не более того. Он позвонил на корабль, попросил прислать сопровождающего и, когда прибыли два матроса, отправился с ними на «Гепард».
Здесь майора ждала еще одна потрясающая новость – Тяжкороб сообщил, что Кузнецов и Дитковский, оба без сознания, лежат в амбулатории.
– Как это произошло? – спросил ошеломленный Дроздов, когда они прошли в каюту старпома.
– Трап был уложен прямо на ограждение мостика, – объяснил Тяжкороб, присаживаясь на койку. – Доктор поднимался по нему, стал перелезать через поручень, поскользнулся и упал на Дитковского, который тоже упал и тем самым несколько самортизировал удар, хотя и ему тоже досталось.
– Выходит, Дитковский спас доктора?
– Еще неизвестно. Кузнецов так стукнулся черепком о лед, что даже я слышал.
– Неудивительно, – с легкой укоризной сказал Дроздов. – Он, по-моему, был под хмельком…
– А где вы вообще видели на лодке трезвого доктора? – огрызнулся старпом. – Идемте, их надо осмотреть.
Они прошли в медпункт, и Дроздов склонился над лежащим на койке Кузнецовым. Правая часть его головы выше уха представляла собой кровавое месиво. От удара треснула височная кость. Дроздов надеялся, что остальная часть черепа цела…
