— По-твоему, у него что-то вроде… ну, скажем, психического расстройства? Ты, главное, говори, не стесняйся. Можешь быть с нами абсолютно откровенным.
Психолог как-то неопределенно покачал головой. Лишь по выражению его лица можно было догадаться, что он скорее соглашался с Карлосом, чем отрицал его правоту. Само собой, такая реакция психолога никак не могла успокоить взволнованного отца.
— Сейчас просто рано высказывать какие бы то ни было предположения, — сказал наконец Хулио, чтобы хоть как-то прояснить ситуацию. — Нормальная диагностика требует времени. После одной беседы с ребенком многого не скажешь. Давайте договоримся вот как. В течение недели я подберу вам хорошего специалиста, который сможет поставить правильный диагноз и возьмется за коррекцию его поведения.
— Слушай, а нельзя ли как-нибудь поконкретнее? — Карлос не выдержал неопределенности и даже позволил себе высказать что-то вроде упрека в адрес гостя. — Понимаешь, очень уж мы с женой волнуемся.
— Ну, не знаю. Пока действительно трудно что-то сказать. Впрочем, кое-какие наблюдения я для себя уже сделал. Так, например, совершенно ясно, что интеллектуальное развитие вашего сына заметно превышает норму. К тому же у него необычайно сильно развито логическое мышление.
— Так что? Разве это плохо?
— Интеллект, разум, мышление — замечательные инструменты человеческого развития. Но они могут стать и смертельно опасным оружием, если человек, в особенности ребенок, подросток, не научится правильно обращаться с ними.
Карлосу оставалось только развести руками. Он счел, что такое объяснение, пусть и несколько расплывчатое, вовсе не было лишено смысла. Отец и сам частенько замечал, что Нико смотрел на него как будто через увеличительное стекло или другой оптический прибор, затуманенный фильтром презрения и пренебрежительного отношения. Он мог только гадать, каким образом у Хулио, всего один раз поговорившего с мальчиком, сложилось о нем точно такое же впечатление, как и у его родного отца.
— У меня такое ощущение, что в Николасе зреет какой-то протест. Более того, он просто-напросто готов вот-вот взорваться, — подытожил свою речь Омедас и не слишком уверенно добавил: — По правде говоря, я был бы рад ошибиться в своих прогнозах.
Он, видимо, посчитал разговор оконченным, не слишком убедительно сослался на какие-то срочные дела и стал прощаться. Родители Нико проводили гостя до двери и попрощались с ним. Кораль и Карлос выглядели явно озадаченными, сбитыми с толку. Предположения, высказанные психологом, ставили перед ними вопрос, как быть с сыном дальше.
