– Не вижу разницы.
– Будь очень осторожен, Кухулин. Помни, что говоришь с охотницей твоего клана. Я не потерплю клеветы. – Бригид старалась говорить спокойно, но глаза ее сверкали от ярости.
Кухулин мгновение поколебался, затем кивнул и согласился:
– Ты права. Спасибо за то, что напомнила мне об этом, охотница. Пожалуйста, прими мои извинения.
– Принято, – коротко ответила она.
– Хочешь поселиться в другом доме? – спросил он.
Она снова фыркнула, слегка расслабилась и уточнила:
– В хижине, полной детей? Хочешь замучить меня, чтобы я добровольно отправилась в царство духов?
– Нет, – поспешно ответил он. – Я просто подумал, может, ты...
– Пошли лучше спать.
– Пошли, – согласился он.
Они шагали молча. Бригид чувствовала, какие страсти кипят в душе мрачного воина, идущего рядом с ней. Он был похож на стрелу, наведенную на цель, только и ждущую того, когда спустят тетиву.
Когда Ку внезапно заговорил, кентаврийке показалось, что его голос доносился словно из могилы:
– Ты воспользовалась бы своей силой, чтобы спасти Бренну, правда?
Она искоса посмотрела на воина, опасаясь встретиться с ним глазами, и сказала:
– Конечно воспользовалась бы, если бы обладала даром предвидения. Я ведь уже говорила, что моя сила – самая обычная...
Кентаврийка замолчала, внезапно поняв, что он имеет в виду. Кухулин был предупрежден о смерти Бренны, предчувствовал опасность, но отклонил эти ощущения точно так же, как и все прочее, приходящее из царства духов.
Бригид остановилась, положила руку ему на плечо, развернула к себе:
– Как бы ты ни казнил себя, меня или сестру, Бренна останется мертвой.
– Я не казню ни тебя, ни Эльфейм, – возразил воин, и кентаврийка вздернула брови. – Я... я просто не могу от этого избавиться!
– От чего? – поинтересовалась она.
– От боли от ее потери.
Бригид чувствовала под рукой твердые мускулы плеча Кухулина. Что она могла сказать ему? Кентаврийка плохо умела обращаться с чистыми эмоциями, наверное, поэтому и решила стать охотницей. Она хотела оставить позади эмоциональный беспорядок прежней жизни. С животными все было просто. Они не испытывали душевную боль, никем не манипулировали и не лгали. Кухулину надо было пообщаться с шаманом, а не с охотницей, но он решил поступить иначе и заговорил об этом с ней.
– Не знаю, что сказать тебе, Ку, – призналась она. – Но мне кажется, что ты не сможешь убежать от такой боли. Ты должен сперва оказаться с ней лицом к лицу, а потом уже решить, хочешь ли излечиться и продолжать жить дальше или же собираешься существовать, словно раненный в ногу, всю жизнь хромая. Я знаю, какой путь избрала бы для тебя Бренна.
