— У нас в стране все равны, — равнодушно сказал он физруку.
— Знаешь… Это уже совсем не та страна, какой мы ее себе представляем…
— И вы не боитесь мне это говорить?
— Нет. И никому не побоюсь сказать.
Латышев решил, что физрук еще больший дурак, нежели прикидывался.
— Мне идти пора, меня ждут, — проворчал Латышев.
Никто его не ждал, часа через полтора он собирался явиться в кинозал «Айвазовского» к началу «Танцора диско» и посмотреть: вдруг и там нет билетов? На «лишних билетиках» ему тоже доводилось подзаработать, но сейчас он думал, что из билетов, купленных мамой, можно извлечь выгоду поинтересней. Не ошибся.
Кристина злилась очаровательно.
— Нет, это просто невозможно! Я что, с ума сошла — идти в кино с родителями? Они что думают, мне без них не с кем в кино пойти?
— Так и пойди без них, — Латышев пожал плечами.
— Билетов нет! — Кристинка посмотрела на него как на больного. — Я бы пошла, так ведь не купить! Знаешь, я думаю, что просто никуда не пойду. Это лучше, чем полтора часа сидеть между папой и мамой. В гробу я видала этого «Танцора диско».
— Да? Жаль. Я-то точно видал его в гробу, хотел тебе билеты отдать.
— У тебя есть? — глаза Кристины загорелись.
— Есть, есть, даже два. Держи, — он достал из кармана рубахи оба билета и протянул ей. — Можешь позвать с собой кого-нибудь, чтобы не скучно было.
— А ты?
— А я — в гробу видал. Я в «Крым» пойду, «Три дня Кондора» смотреть.
— Я его три года назад видела, — она снова очаровательно скривила губки.
— Я тоже. Ну и что. К тому же у меня дела, — Латышев сделал равнодушное лицо. Приглашать девочек в кино — это детский садик, пусть они его в кино приглашают.
— Какие, интересно, у тебя дела?
— Черную собаку надо убить. Опять же, спрятать труп надо где-то до двух часов ночи.
— Почему до двух? Ведь в полночь сказали?
— Декретное время плюс летнее: астрономическая полночь наступает в два часа ночи.
— Тогда у тебя еще куча времени! — Кристина глянула на него хитро — разгадала маневр. И про два часа ночи ей тоже понравилось.
Билеты мама взяла на последний ряд…
— Сань, а ты маму свою любишь? — хихикала румяная и помятая Кристинка на выходе из кинозала.
— А то!
— А из рук у нее ешь?
— Каждый день.
— Лучше бы мы на «Кондора» пошли… — вздохнула она.
Это точно. Латышев давно не видел такой редкостной пошлости. Впрочем, в летнем кинотеатре «Крыма» не удалось бы создать интима, как в последнем ряду темного кинозала.
— Смотри, смотри, — она дернула его за руку. — А физрук-то наш не промах!
