— Не молчи, — отрываюсь на мгновение от кажаной флейты, — рассказывай что-нибудь!
— Что?
— Лекцию. Ты ведь лекции читаешь студенткам? Представь, что ты объясняешь нерадивой студентке какую-нибудь трудную тему.
— Х-х-хорошо…
— «Хорошо» — в смысле буду читать или «хорошо» — в смысле скоро кончу? — прикусываю зубками.
— Буду читать… Скоро кончу…
— Никакой определенности, — вздыхаю.
— С… су… существующие экспериментальные до… дока… доказательства… довольно…
— Как довольно?!
— …довольно основательно свидетельствуют в пользу идеи… в пользу идеи…
Отстраняюсь слегка:
— Очень интересно, — одобряю. — Но если кончишь раньше, чем закончишь лекцию, то разговаривать будет точно не о чем. Понятно?
— …в пользу идеи, что можно говорить о фундаментальных симметриях. Закон природы, лежащий в основе спектра частиц, из взаимодействия, строения и истории космоса, определяется, вероятно, некоторыми фундаментальными симметриями, например, инвариантностью при преобразованиях Лоренца, вращениях в изопространствах, изменениях масштаба…
— Никогда не думала, что квантовая механика настолько сексуальна! Все как сейчас — изменение масштаба при вращении в оропространстве с полным сохранением симметрии! — от восторга сжимаю инструмент чересчур энергично, инструмент дергается и извергает бравурную мелодию весьма густой тональности. Сколько же он не трахался?
Сажусь почти что девонькой-паинькой — ладошки на коленочках, все щечки в сперме:
— Тебе понравилось? — хлопаю глазками.
Физик взирает сумасшедшими глазами.
— Твои лаборанточки тебе так не отсасывали? — хлопаю глазками.
— Они не просят при этом читать лекции, — признается Барбудос.
— Что за молодежь! Один секс на уме! Так что ты там говорил? Насчет предложения?
Барбудос краснеет:
— У тебя… у тебя на лице… извини…
— Хотел прямо в ротик? — сочувствую. — Извини, не успела.
— Может… может вытрешь… — шарит в кармане, протягивает платок.
Отклоняюсь:
— Это теперь не твоя проблемя. Все, что отдал, — уже не твое. Хочу — вытрусь, захочу — и так обсохнет. Так на чем мы остановились?
— Вика, я действительно хочу… — веник падает на голову.
— Все-таки опять хочешь? Запустили тебя лаборантки, запустили, — не дожидаясь возражений возвращаюсь к очередной проверке фундаментальных симметрий при изменении масштаба. Главное доказательство научного открытия — повторяемость решающего опыта.
— Зачем? Зачем ты это делаешь?! — Барбудос нервничает. Тем не менее, возбуждается. Могуч, могуч… И веник не отпускает.
