Она прошмыгнула в подъезд, предварительно убедившись, что ее никто не видел. Бесшумно поднялась по лестнице.
– Здравствуй, деточка! – воскликнула хозяйка, пожилая женщина, отворившая дверь. – Как я рада тебя видеть.
– Я тоже, – улыбнулась «деточка» и поскорее проскользнула в квартиру.
– Проходи, проходи. Разуйся только, я полы мыла.
Скривившись, гостья скинула сапоги. Потом подумала, что так только лучше. Соседи снизу не услышат. Прошла на кухню.
– Борщ будешь? Свеженький, наваристый...
– Нет, нет, я ненадолго.
– Зря, милая. Тогда чайку? – подмигнула хозяйка.
– Это можно...
– Знаешь, я вот что думаю, – пожилая женщина выставила на стол домашнее печенье, розетку с вишневым вареньем и села напротив, – я вот думаю, что надо бы этой девочке правду рассказать. У меня прямо сердце не на месте. Смотрю на нее, и так жалко бедняжку. Как ты считаешь?
– Не знаю, – гостья неопределенно пожала плечами. – Как хотите.
– А я уже решила все, – хозяйка подперла круглое лицо натруженными ладонями. – Да ты кушай, кушай. У меня вареньице вкусное, сама варила.
– Руки у вас золотые, – усмехнулась гостья и отправила в рот ложку варенья. – Вкусно очень.
– Я уже решила, – повторила хозяйка, удовлетворенно кивнув. – А то не нравится мне все это. Странно как-то. Нехорошим пахнет.
– Можно, я покурю?
– Кури, кури. – Хозяйка достала пепельницу. – Так что я поговорю с девочкой. Она поймет, зла держать не станет. Она добрая, рассудительная...
– А что это у вас шумит? – сменила тему гостья. Она уже услышала все, что хотела.
– Ох, батюшки! – пожилая женщина вскочила и устремилась в ванну. – Вода. Через край перельется. А я и думать забыла.
– Постирушки? – хохотнула гостья. – Давайте я вам помогу белье повесить.
– Спасибо, деточка. – Хозяйка сунула таз с отжатым бельем в раковину, взгромоздилась на табуретку. – Ты мне подавай, а я тут разберусь. Я... – Она не успела договорить. Табуретка почему-то закачалась, старушка не удержалась и рухнула вниз.
