— …а я тебе говорю, что акиремцы эти снова хотят города наши пожечь! — возмущался первый голос. — У-у, слетелись, коршуны поганые!
— Чушь собачья! — заводился второй, — нашему краллю нечего делить с князем акиремским. У нас и земли похуже будут, и климат посуровее… Ха! Вымрут тут они, вымрут. Кто тебе сказал эдакую глупость?
— Кто-кто… а вот дед Мирохин, он и сказал!
— Ик! А с каких это пор наш Мирохин на передовой служит, э?
Дарен вздохнул. Такие разговоры в любом приграничном селении не редкость, хоть в мирное время, а хоть и в военное — одна и та же песня. Слушать — не наслушаться. Еще свежи воспоминания о войне пятидесятилетней давности. Причем, говорят, что и мирного договора, как такого, у властей нет, а потому и бесятся обе страны: что Заросия, что Акирема — хороши обе.
Сосед по столу приподнял голову, посмотрел на путника подернутыми пленкой глазами, а потом, осенив себя Оаровым знамением, снова упал лицом в миску, громко захрапев. Судя по нашивкам у него на груди, на которые Дарен бросил мимолетный взгляд, до скотского состояния напивался начальник стражи. Достали беднягу…
Вскоре перед путником опустилась тарелка со шматом румяного мяса и овощами, бульон и кружка янтарной, пенящейся биры. Желудок откликнулся довольным урчанием. Дарен довольно усмехнулся и поинтересовался:
— Красавица, а комната-то у вас свободная найдется?
— Отчего ж не найтись, — звонко рассмеялась девушка, блеснув серыми глазами, и лукаво подмигнула: — а, может, даже и не слишком свободная сыщется!
— Как-нибудь обойдусь, — путник искривил губы в подобии улыбки, — сколько?
— Пять стрибрянных вместе с ужином, — разносчица подкинула блестящие кругляши на маленькой ладони, послала путнику воздушный поцелуй и отправилась к соседнему столу, где уже с волну требовали новой порции биры.
Дарен подцепил вилкой кусок мяса, посмотрел на него несколько пылинок, а потом отправил в рот, блаженно щурясь. Не врал стражник, действительно вкусно готовят. Впрочем, путник был так голоден, что с огромным аппетитом сжевал бы собственные шнурки с сапог.
Бира радовала своей крепостью: в предыдущей гостильне, еще до Рябиновки, ее разбавили как минимум двумя третями воды. От ароматного напитка исходил густой яблоневый запах: видно было, что весничане знают толк в зимних сортах. Тушеные овощи тоже не имели изъянов: не пересоленные и не переперченные. В общем, Дарен был доволен и продолжал наворачивать за обе щеки.
Позади начинался очередной пьяный дебош, причем, судя по всему, зачинщики не собирались ограничиться простыми тумаками. Одна кружка уже разлетелась вдребезги, потерпев поражение в столкновении с чьей-то головой. Хозяин заведения — мужчина лет сорока, лениво окинул взглядом не в меру агрессивную кампанию, но кивать здоровякам вышибалам не спешил.
