— Раскачайте его и бросьте как можно дальше.
Делейни взялся за ноги, я — за руки, мы раскачали тело и отпустили его. Оно пролетело более сотни футов, прежде чем ударилось о землю, отскочило, покатилось и наконец исчезло в кустарнике у подножья склона. Когда мы вернулись к машине, было уже темно, и мы лишь с трудом могли различить обратную дорогу.
В недолгом совещании в автомобиле было решено, что безопаснее всего провести остаток ночи тут. Попытки заснуть в небольшом салоне автомобиля не могли обещать трем взрослым мужчинам особого комфорта и отдыха.
Впервые я ощутил признаки нарастания напряженности. Волны ее шли от Поттера, что меня удивило.
Где-то около двух я впал в неглубокий сон, и когда проснулся, было уже светло. Поттер с Делейни находились снаружи, спокойно беседуя о чем-то. Я открыл дверь и они обернулись на звук.
— А, спящий просыпается. — Поттер был самим собой. Разве что казался немного более весел, чем обычно. Смерть Альтмана, очевидно, не обеспокоила его, и я был уверен, что седой человек в спортивном автомобиле был причиной и бодрости Поттера, и его недавней напряженности. Я выбрался с болезненными ощущениями из машины, потягиваясь и расслабляя мускулы. Пришло ощущение голода — кроме кофе и булочки утром, никто из нас не держал во рту крошки с момента прибытия на Корсику. Поттер, очевидно, думал в том же направлении:
— Давайте отправляться, мы проезжали мимо бара минут за десять до того, как свернули на эту дорогу. Там мы можем что-нибудь поесть и выпить.
Мы залезли в «симку», Делейни за рулем, и медленно покатились к шоссе. Повернув к югу, машина набрала скорость, и примерно минут через десять Поттер показал на крышу, выступающую слева от дороги:
— Это здесь, сворачивай
Здание находилось ниже уровня дороги, и крыша его была едва заметна. В нем оказался небольшой, приятно пахнущий магазин, торгующий различного рода консервами и фасованными овощами; там же был бар с четырьмя столами, креслами и крошечной стойкой перед открытой дверью, ведущей, по всей видимости, на кухню. Мы стояли в пустом баре, через несколько секунд в задней комнате раздались шаркающие шаги, и маленькая старая леди возникла у дверей кухни. Она лучилась радушием и, определив, что я был единственным, кто понимал какую-то часть ее речи, пустилась в подробный рассказ о своей семье, друзьях, соседях, состоянии бизнеса и о мире в целом. Каким-то образом мне удалось вставить несколько слов, достаточных, чтобы заказать кофе и еду. Кофе был типично французским, то есть ужасным. Еда — не намного лучше. Путеводитель Мичелина миновал заведение старой леди.
