— Это лучше, чем вообще никакого будущего.
— Так ли? Вы уверены? Помните, вы еще не слышали остальной части сделки.
— Я не хочу слышать об этом
— Не дуйтесь Ваши труды будут очень хорошо оплачены. Пятьдесят тысяч фунтов в любой валюте на ваш счет в любом банке любой страны.
Я взглянул на него. Как-то сразу его сумасбродный план приобрел иное измерение.
— Ага, вижу вы наконец заинтересовались. Да, пятьдесят тысяч фунтов и, конечно, ваша свобода. У вас не будет проблем с французской полицией и аналогично, конечно, у мистера Миллера.
Я не мог удержаться, чтобы не проявить интереса.
— Что касается Миллера, то какова его роль?
— Он только средство дополнительного давления; ваша сентиментальность в отношении друзей, сколь бы немного их ни было, не осталась незамеченной. Он будет вне операции и ничего не узнает о происходящем. Когда все закончится, его освободят вместе с вами. Конечно, он не включен в смету. Если вы пожелаете разделить ваше солидное состояние с ним — это ваше дело.
— А если все это плохо кончится, что очень вероятно?
— Негативное мышление, мистер Стануэй, негативное мышление. Но если вы имеете ввиду мистера Миллера, то он будет освобожден, случись такое невероятное событие. Он будет очень заинтригован, но, думаю, чувство облегчения у него перевесит чувство любопытства.
Тут он был прав.
— А деньги?
— Вам они не понадобятся, если вы не вернетесь, и вам некому их оставить. Некому. Если у вас, конечно, нет утопических идей о какой-нибудь благотворительной организации.
— Если я не вернусь, можете вы заплатить деньги кому-либо указанному мной?
— Да, мы можем, но кому, мистеру Миллеру?
— Моей бывшей жене.
Впервые я сказал нечто, к чему он не был готов, и на его лице промелькнуло странное выражение.
— Ну ладно, хорошо, вы более чувствительны, чем мы думали.
— Ну так?
— Согласны
— Прекрасно, послушаем ваш план.
Он, казалось, испытывал легкое облегчение от моего неохотного согласия, что меня удивило и тронуло. Я был удивлен тем, что он, по всей видимости, так нуждался во мне, и я смягчился, поскольку предположил, что если ему было столь отчаянно необходимо втянуть меня в свой сумасшедший проект, меньшей будет вероятность и того, что он станет следить за мной со всем возможным тщанием. А это улучшило бы мои шансы выбраться из этой переделки до того, как мы достигнем точки необратимости событий.
— План — сама простота, — начал он. — Человек, который нам нужен, по национальности немец. Его имя Альтман, и он содержится в самом охраняемом крыле тюрьмы. Вы и Делейни вытащите его оттуда.
