- Какой вы счастливый человек! - воскликнула она.
Кружилин невольно вскинул брови. Елизавета Никандровна уныло и бессмысленно глядела в сторону, в окно. Поликарп Матвеевич почувствовал, как щемит его сердце от мысли, что нет, Елизавета Никандровна не оправилась от свалившихся на нее потрясений и что возрождающийся свет в ее глазах одна видимость, вот он и потух.
Она вздохнула, села, пододвинула чашку с чаем к Кружилину.
- Ну, пейте. А потом я вам изложу свои просьбы. Их всего две, очень небольшие.
Ее вздох, ее движение и эти слова опять были осмысленными, нормальными. И Поликарп Матвеевич не знал, что и думать.
Чай они пили молча. Елизавета Никандровна будто забывала о своей чашке, двигала седыми бровями, чуть приметно вздыхала. "Если все-таки она оправилась, что в общем-то невероятно... значит, в ней идет какая-то борьба, - думал Поликарп Матвеевич, наблюдая тихонько за ней. - И что-то ее мучает. Что?"
- Так я слушаю, Елизавета Никандровна, - сказал он, отодвигая чашку. Спасибо большое за угощение. Я готов, если в моих силах, оказать любую помощь.
- В ваших, - улыбнулась Елизавета Никандровна. - Я чуть... я чуть не отправилась вслед за Антоном в могилу. А зачем?
- Действительно, не к чему, - осторожно поддержал Кружилин.
- Вы можете верить, можете - нет, но когда я спросила себя: "А зачем?" - у меня вдруг начали прибывать силы. Что-то в мозгу проясняться начало... Ради него, Антона, ради сына надо жить. Антона не вернешь... И ради своего отца. Вы знаете, мой отец погиб на царской каторге. Его застрелили во время побега из Александровского централа.
- Мне рассказывал Антон.
- Антон... - Она вдруг всхлипнула.
- Ну, ну, Елизавета Никандровна!..
- Простите, - проговорила она, вытирая глаза.
Немного помолчав, вдруг спросила:
- Где сейчас Полипов Петр Петрович? Бывший председатель райисполкома?
Кружилин ответил не сразу. Он, глядя в посветлевшие, начавшие вдруг отдавать холодком глаза Елизаветы Никандровны, пытался сообразить, почему она вдруг задала такой вопрос, пытался уловить смысловую связь всего этого в общем-то беспорядочного разговора. Но не мог, хотя теперь уже чувствовал, что она, эта смысловая нить, существовала. А в том, что разум Елизаветы Никандровны в полном порядке, был теперь твердо уверен.
- Он, кажется, редактор какой-то военной газеты. И, кажется, где-то в глубоком тылу. Я как-то спрашивал у Полины Сергеевны, его жены. Такое что-то она мне сказала. Вы знаете Полину Сергеевну? Она работает заведующей библиотекой...
