– А эти розы сколько стоят? – поинтересовались мы.
Парень, заметив наш интерес, нехотя встал и расстегнул куртку так, чтобы было видно его мощную «золотую» цепь.
– А на какую сумму вы рассчитываете? – спросил он.
– Я спросила – сколько стоят эти розы. Это непонятный вопрос?
Ни один мускул не дрогнул на его лице.
– Это зависит от того, сколько штук вы возьмете.
Мы достали все деньги, собранные на подарок, оказалось негусто. Продавец поморщился, размышляя, видимо, что в своем Мелитополе или Жмеринке он мог бы целый месяц жить на эту сумму, но решил нас «пожалеть», других покупателей у него все равно не было.
– Ну, тогда пять роз и вот эту елочку в объем.
Он мог бы сказать более понятно – «для объема», но сказал «в объем». Наверное, ему хотелось продемонстрировать перед нами уровень своих профессиональных знаний, подчеркивая причастность к цветочному клану.
– Пожалуйста, заверните в фиолетовую декоративную сетку, – обрадовались мы его щедрости.
Он опять скривился:
– На сетку у вас не хватает бабла. Разве что вот эту синюю возьмите, тридцать сантиметров, из остатков.
– Эта не подходит по цвету, нам нужна фиолетовая. Разве не видно?
– Да какая разница!
В цветовой гамме парнишка разбирался, как дальтоник в светофорах. Он мог бы так же успешно торговать кормом для рыбок, пластмассовыми стаканчиками, подержанной обувью или, к примеру, медтехникой. Главное, что его подружка, почему-то было ясно, что они спят друг с другом, будет всегда при нем!
Марина сказала:
– Какой вы строгий хозяин.
Хотя было и ежу понятно, что никакой он не хозяин, но Марина просто польстила ему, и он повелся на эту простенькую хитрость и слегка подобрел.
– Был бы я хозяином, – сказал он все так же лениво с расстановкой, – смотрел бы сейчас телик, а не разговаривал с вами.
– Сомнительное удовольствие. Я имею в виду телевизор, – сказала я.
Он противно засмеялся, возможно, вспомнив что-то, что по его понятиям относилось к «удовольствию».
Марина строго свела брови:
– А что, вам так уж неприятно с нами разговаривать?
Парень улыбнулся:
– Не-а, нормально. – При этом он оценивающе посмотрел на нее сверху вниз.
– Ну, тогда все-таки дайте нам, пожалуйста, фиолетовую сеточку, – сказала я. – И мы от вас отстанем.
Он сломался, порылся за коробками и достал широкий рулон оберточной сетки, отрезал почему-то два куска, чтобы обернуть букет снизу и сверху.
Когда он начал старательно упаковывать цветы, я поняла, что у него ничего не выйдет, кроме убогого кулька, какие делали для конфет, продающихся на вес в советские времена.
