— Да нет, же! Софистика какая-то, чистой воды софистика, — возразил я с ненужной, наверное, горячностью. — Поступил, поступаю, буду поступать в этот институт — все это совершенно разные вещи. Более того, я уверен, что будущего времени в моем случае не будет вообще, потому что за время службы в армии из меня выбьют остатки разума…
— Ну, это частный случай на самом-то деле, хотя для индивидуума такой вариант развития событий может оказаться фатальным. — Незнакомец глянул на часы, и я поразился обилию различных кнопок и кнопочек на этом тривиальном приспособлении. — Похоже, что решение придется принимать творческое и экстренное. Давай-ка сюда свои документы.
Я, уже ничему не удивляясь, робко протянул собеседнику все свои бумаги.
— Но у меня совсем нет денег, — пролепетал я едва слышно.
— А-а! Товарно-денежные отношения? На, держи мой паспорт, не дрейфь.
Львиноликий со всеми моими документами направился к институтскому зданию.
Я некоторое время провожал его взглядом, потом на несколько мгновений отвлекся, женщина взвизгнула неподалеку, а когда обернулся, уже не нашел в толпе всклокоченной гривы. Показалось только, что мелькнул знакомый стриженый затылок и непокорный ежик между двумя макушками. Невольно поднял руку и нащупал свои «вентиляторы» на темечке. Как ни стригись и укладывай, все равно торчат, только девчонки смеются. Ах, где же вы Лизка, Светка, у меня даже под сердцем защемило.
Так я просидел почти час, успел проанализировать записи незнакомца. Ну, что сказать, если честно и откровенно, — круто, аж завидно. Из любопытства заглянул в оставленный паспорт и, поверьте, почти не удивился: «Иванов Иван Иванович» значилось там, и стояла залихватская роспись незнакомца. Точно так же это мог быть Сидор Сидорович Сидоров, Константин Константинович Константинов, Платон Платонович Платонов, Сергей Сергеевич Сергеев… Я задумался и еще долго плел всякие фантазии, когда прямо передо мной, словно чертик из табакерки, возник львиноликий. Уселся устало на лавку, на сей раз поближе ко мне, твердо встретил мой вопрошающий взгляд.
— Ноль шансов! — сказал уныло, и сердце мое екнуло, упало. Остановилось. Все. Конец.
— Как это, совсем ничего не вышло?
— Ну, почему же совсем ничего, вышел скандал, да еще какой, — он удовлетворенно причмокнул, словно к деснам у него прилип леденец, и продолжил: — Он меня спрашивает: «Молодой человек, чем вы можете меня удивить?»
— Ну, — заерзал на лавке от нетерпения я, забывая даже спросить, как ему удалось выдать себя за меня. Львиноликий открыл мой многострадальный блокнот и с азартом написал:
