— А можно хотя бы, ну, не поговорить, разумеется, но пусть побыть рядом…
— Да, конечно, только недолго, пойдемте, у меня есть несколько свободных минут. Коридоры госпиталя показались бесконечными.
— Вот мы и пришли, — наконец сказала доктор.
За полупрозрачной стеклянной дверью и пластиковой занавеской, на очень чистой функциональной кровати, с десятками разных проводков… Флетчер с неожиданной болью всматривается в ставшее пугающе незнакомым лицо человека, который так долго руководил его работой и по каким-то причинам не дал ему должность всего каких-то несколько десятков часов тому назад… Понимание того, что шеф ни при каких обстоятельствах не вернется к работе, а, вероятнее всего, умрет в ближайшие дни, отозвалось в душе, задев какие-то неожиданно очень чувствительные струны. Он и сам не мог представить, что огорчение будет столь искренним и глубоким…
«Если бы это хоть в малой степени зависело от меня… пусть он хотя бы придет в себя, не выглядит таким одиноким, беспомощным и покинутым», — подумал он и почувствовал, как пальцы врача неожиданно крепко вцепились в его халат.
— Ничего не понимаю, посмотрите! — Она показывала на монитор, но Флетчера не интересовали какие-то отвлеченные кривые.
Безжизненно бледные, отекшие веки больного дрогнули, и ожившие глаза на все еще маскоподобном лице посмотрели на него с робкой надеждой узнавания, едва шевельнулись, просто дрогнули пальцы левой руки.
— Доктор! По-моему, он приходит в себя, — воскликнул он, зажимая себе рот, чтобы не говорить так громко.
— Я не знаю… Я… я не понимаю, как это произошло, но готова спорить, что именно… — доктор замолчала и странным, продолжительным взглядом, словно оценивая, посмотрела на него. — Видите ли, этот пациент по всем медицинским канонам не мог прийти в себя так быстро. Это была глубокая кома, да и прошло слишком мало времени.
— Вы знаете, доктор, — медленно и с расстановкой ответил он, — я всегда был уверен в том, что медицина почти всесильна, да и «она не умерла, но спит»[29],— неожиданно добавил он.
— Что вы хотите этим сказать? При чем тут его память или его кора…
— Это не я сказал. — Флетчер, говоря честно, и сам не мог вспомнить, из каких глубин памяти и детства всплыли эти слова.
— Пойдемте, я проведу вас обратно коротким путем. Теперь ему нужен покой, и, быть может, произойдет чудо, одно из тех, в которые мы в медицине перестали верить.
Они спокойно шли по коридору, когда доктор достаточно резко подтолкнула его к двери в палату.
