— Товарищ Дементьев, нас запрашивает Луна, штаб «Армии пробуждения», — перебил мечты Прусакова боец секонд-отсека.
— Что им надо?
— Товарищ Гамма интересуется, как быть с захваченными членами Правительства Объединенного человечества. Расстреливать?
«Конечно, — сказал бы товарищ Дементьев. — Исторический балласт нам не нужен».
— Нет, ни в коем случае, — ответил Геннадий Прусаков. — Пусть ждут моего возвращения.
Он знал — теперь эти люди ему пригодятся.
«Дамокл» вошел в плотные слои земной атмосферы где-то над ледяными полями Западной Сибири, прочертил в небе замерзшей планеты огненную дугу длиной в несколько тысяч километров и снизился у подножия горы Хан-Тенгри, освещенной лучами заходящего солнца.
Исполинский пик розовой пирамидой плыл над облаками. Прусаков опасался, что устье пещеры окажется закрыто ледником — тогда пришлось бы расплавлять лед, тратя энергию «Дамокла», а это могло привести к проблемам при возвращении.
Но ледяная река, спускавшаяся со склона Хан-Тенгри, очень удачно обтекала скальную гряду, в которой прятался вход. «Дамокл» по приказу Прусакова разделился на ИБМ.
— Займите позиции над скалами, — приказал он своим бойцам-секондам. — Будьте наготове. Наблюдайте. Возможны гости. Но без моей команды огня не открывать.
«Нагрузив» таким образом подчиненных, Прусаков двинул свой ИБМ вниз, в ложбину между скалами. Тут повсюду лежал снег. Ветер, проносящийся над каменными глыбами, уложил снег косыми гривами и сейчас они отбрасывали густо-фиолетовые тени, скрывая пещеру.
Включив мощный фонарь, вмонтированный в верхнюю часть ИБМ, Прусаков принялся внимательно вглядываться в камни, сугробы, темные пятна и вскоре обнаружил углубление, прикрытое от любопытных глаз скальным козырьком, на котором нарос снежный холмик.
Покинув ИБМ, он спрыгнул в снег, сразу провалившись по пояс, и полез в черную дыру, подсвечивая себе дорогу наплечными габаритными огнями спецкомбинезона.
Прусаков не взял с собой никакого оружия — да и с кем было воевать в ледяной пещере? Тело Чингисхана, пролежавшее в кедровой колоде больше тысячи лет, едва ли станет сопротивляться. А больше тут не было ни одного живого существа — тепловые датчики ИБМ показывали это со стопроцентной очевидностью.
Но войдя под своды пещеры, Прусаков несколько оробел — уж очень величественно выглядели ледяные сталактиты, сталагмиты и сталагнаты, сверкающие в лучах габаритных огней. На потолке пещеры искрился пушистый, узорчатый иней. Стены казались отлитыми из хрусталя. Под ногами Прусакова похрустывала ледяная крошка.
