— Ай-я — это волосы! Словно черная туча! Нежные, тонкие, будто южный шелк.
На третье утро тетушка Мей подала Сюй Сань чашку пустого кипятку, села, пригорюнилась и проговорила:
— Уж не знаю, чем мне сегодня кормить тебя, моя красавица. Все, что в доме было, я продала, чтобы поставить тебя на ноги. И шелковый халат, который мне еще от свекрови остался, и одеяла, и даже мою любимую чашку с узором лотоса на дне. Осталась я ни с чем, как арбузная корка, из которой мякоть выели и семечки пощелкали. Как нам дальше быть, уж и не знаю. Нет ли у тебя немного денег?
— Есть, — сказала Сюй Сань, но, сколько ни рылась в своем халате, ничего не нашла.
— Наверно, обворовали тебя какие-то бездельники, пока ты лежала на дороге, — сочувственно вздыхая, промолвила тетушка Мей.
Маленькая Э очень хорошо помнила, что тетушка Мей сама вытащила эти деньги из-за пазухи Сюй Сань, но не посмела ничего сказать.
— Не огорчайтесь, тетушка! — воскликнула Сюй Сань. — У меня еще есть. Где узел с моими одеялами?
— Я же тебе сказала, что я твои одеяла продала. Откуда бы мне иначе достать курицу, которую ела ты и твоя дочка, а я даже косточку не решилась обсосать, всё тебе берегла.
— Ах, тетушка, что вы сделали? Ведь в одеяле были зашиты все мои деньги!
Тут тетушка Мей позеленела от злости и начала браниться:
— Деньги у нее были в одеяле! Что ж, у меня глаза есть, а зрачков нету? Что же, я разум свой в огороде посеяла, дожидаясь, что на будущий год вдвое вырастет? Не заметила бы я разве, что подкладка подпорота и стежки не те, и нитка другого цвета? Ах, негодная нищенка! Носит вас по дорогам, как пыль по ветру! Прикинулась больной и беспомощной и объела меня, одинокую старуху. Да тем, что ты проглотила в два дня, мне бы целый год прожить без печали! Все-то ты лжешь, и лицо твое обманчивое, и на языке у тебя мёд, а слюна ядовитая. Говори, чем будешь расплачиваться?
Но, так как Сюй Сань молчала, тетушке Мей надоело браниться, и она заговорила жалобным голосом:
— Если у тебя есть стыд и совесть, не посмеешь ты меня, несчастную, обмануть. — Она утерла нос рукавом и вздохнула. — Есть еще средство. Дочка у тебя хорошенькая девочка. Можно бы ее продать и тем рассчитаться.
Сюй Сань в ужасе вскрикнула, но тетушка Мей презрительно посмотрела на нее и сказала:
— Что ж тут особенного? Богатым людям нужны рабыни, а бедным деньги. Вырастет у меня тыква в огороде, а соли нет — я тыкву продам и куплю соль. Что у кого есть, тот тем и торгует. И наши предки продавали своих дочерей, а чем ты лучше их? Случается, даже сыновей продают, если нужда велика.
