«Отчего вы, тетушка, так громко воете?»
Я ему говорю:
«Ах, господин, видать, вы такой добрый, вы меня рассудите», — и все ему рассказала.
Он говорит:
«Вора мы найдем, только вы, тетушка, про это дело молчите, никому ни слова. Утрите ваши слезы и оставьте мне эти старые ошметки. Я по ним обнаружу вора».
Я так и сделала и опять разулась и босиком вышла на улицу.
И сейчас же из суда выходит служитель. В руке у него эти ошметки и гонг. Он бьет в гонг и кричит:
«Сегодня утром около реки разбойники напали на всадника и убили его. Тело они утащили с собой, а на месте преступления остались эти туфли».
Сейчас же набежала толпа и идет за ним. И я тоже иду, посмотреть, что будет. Он опять бьет в гонг и кричит. И вдруг из одного дома выбегает старуха и, как увидела туфли, завопила:
«Это туфли моего сыночка! Он сегодня утром поехал на свадьбу к названому брату. Коия он выпросил у хозяина, чтобы поскорей вернуться. А туфли только эти у него и были. Так и поехал в старых туфлях на свадьбу».
Как только служитель это услышал, он перестал бить в гонг и позвал стражников. Они схватили старуху, а по ней нашли и ее сына и мой узел у него. А как ты думаешь, чем это кончилось? — спросила тетушка Мей.
— Чем же это кончилось?
— Ничем не кончилось. Этот парень, оказывается, служил конюхом у приказчика сборщика податей. Судья его сейчас же отпустил, и белье мое и туфли — все у него осталось. И мне же еще шею накостыляли, чтобы другой раз зря не беспокоила судью.
Глава двенадцатая
КАК СЮЙ САНЬ ЗАПЕРЛИ НА ЗАМОК
Не дожидаясь врача, тетушка Мей куда-то сбегала и вскоре вернулась с курицей, пакетиком темного сахара и несколькими яйцами. Тотчас принялась она готовить обед, a Cюй Сань, услышав соблазнительный запах куриного супа, порозовела и приподнялась на своей циновке. Она с удовольствием съела полную мисочку и попросила еще, но доесть уже не смогла и опять уснула.
Когда она проснулась, тетушка Мей всю ее обтерла смоченным в горячей воде полотенцем и дала ей полную миску очаровательного блюда, которое называется «зелено-белый нефрит» — смесь протертого куриного мяса со шпинатом. Сюй Сань опять поела и снова заснула. На ночь тетушка Мей угостила ее чашечкой «укрепляющего сердце отвара» — густым сахарным сиропом. На дне чашечки лежала маленькая сушеная креветка. Ее есть не полагалось — она была тут для запаха.
На второй день врач опять не пришел, а Сюй Сань ела и засыпала, просыпалась и ела. От непривычно вкусной и обильной еды и она и Маленькая Э поправлялись прямо на глазах. Тетушка Мей убегала, прибегала, хлопотала у печки и рассказывала всякие смешные истории. На ночь она снова обтерла Сюй Сань и расчесала ее длинные волосы, которые от дорожной пыли и пота сбились и свалялись, будто войлок. Делала она это так ловко, что ни одного волоска не выдрала и при этом все время хвалила Сюй Сань.
